Вечером, сидя у костра и покуривая трубку с листьями коки, он спел им песню о небесной богине в золотых доспехах. И о том, как она поразила своим мечом злых людей на больших кораблях, и ей за это ничего не было.
Песня так понравилась его товарищам, что они запомнили ее и исполнили на празднике урожая в соседней деревне. В это время там присутствовала съемочная группа телеканала ВВС. Они делали передачу о местных традициях и записали песню на камеру…
Двадцать пять лет назад. 80-е годы. Закрытый город Петляков в 45 километрах от Москвы. Вечер. Отдел перспективных разработок ЦАДИ (Центрального Аэродинамического Института)
— Таким образом, мы получаем подъемную силу, достаточную для преодоления земного притяжения, — академик Руденко, присев на край стола, не отрываясь следил за Евгением Журавлевым, который с каллиграфической четкостью выводил на грифельной доске схемы подъемной силы, — а при некоторых изменениях в формуле топлива мы можем добиться того, что коэффициент полезного действия двигателя достигнет уровня порядка…
Со стороны могло бы показаться, что старый седой учитель принимает экзамен у своего ученика. Со всклокоченными волосами, в мятых джинсах и вытянутом свитере Евгений сильно походил если не на школьника, то точно на голодного студента первого курса. Но это было обманчивое впечатление. Евгений был уже опытным специалистом по реактивным двигателям, а сегодня, после убедительного доказательства своей теории, в понимании Руденко он мог претендовать на роль гения. По его словам выходило, что если на самолет установить двигатель новой схемы и заправить его топливом соответствующей формулы, то этот аппарат мог бы без дозаправки чуть ли не два раза обогнуть земной шар с грузом, равным весу двух товарных составов. При этом скорость самолета могла многократно превысить скорость звука. Естественно, вслух о гениальности своего ученика произнесено не было ничего.
Придав своему лицу как можно более недовольный вид, Руденко сказал следующее:
— Ну, что ж, Женя, ваша идея достаточно интересная! Правда, ее уже пытались использовать американцы. Но…, — придумать что-то убедительное, что могло бы соответствовать ситуации, профессор не смог, поэтому отделался покряхтыванием и покашливанием в кулак, — обсудим ваш проект более детально отдельно. Позже. Сейчас, пожалуй, посмотрим, что же приготовил для нас Андрей.
Вслед за Евгением к грифельной доске подошел молодой человек — полная противоположность Евгению. Здоровый как бык, с красным лицом, он походил на кряжистого грузчика с железнодорожного вокзала, а не на работника интеллектуального труда. Фиолетовый синяк под правым глазом делал выражение его лица несколько глуповатым. Не спасали даже большие очки в роговой оправе, которые он надел перед тем, как взять в руки мел.
И, тем не менее, как оказалось, с мелом и формулами Андрей управлялся так же свободно, как и его товарищ.
— Мы с ребятами из НИИТа провели некоторые испытания с новой нейронной схемой, — Андрей, кашлянув в кулак, начертил на доске интегральную схему, — и можем утверждать, что система, которую мы предполагаем использовать в дальнейшем, позволит нам кардинальным образом изменить принцип управления летательным аппаратом. В перспективе — она может стать основой как пассивной, так и активной системы защиты самолета. Позволит сделать самолет невидимым для радаров противника, при этом сам пилот сможет легко видеть небо далеко впереди себя и вести одновременно до 600 целей. Правда, — Андрей на какое-то время задумался и смешно укусил собственную руку с мелом, — вполне возможно, потребуется существенным образом переделать кабину самолета, да и пилоту потребуется более серьезная психологическая подготовка…
Хлопнула дверь лаборатории.
— Простите, что опоздал!
Вся тройка обернулась на вошедшего. Смуглый парень, очень похожий на итальянца, в летной коричневой куртке, с папкой бумаг подмышкой и здоровенным портфелем, из которого торчали рулоны ватмана, быстро подошел к столу профессора и крепко пожал всем руки.
— Ринат, ну что случилось?
— Извините, извините, были неотложные дела!
О природе этих дел весьма откровенно сообщал след красной помады на небритой щеке Рината. Все улыбнулись. Ринат достал из портфеля чертежи, и про красную помаду все мгновенно забыли.
— Смотрите, что я придумал!
На белых листах был нарисован самолет с нестандартной формой крыльев и компоновкой хвостового оперения. Не давая никому опомниться, он достал из портфеля еще несколько листов бумаги, на которых были нарисованы другие детали самолета.
— Ребята, уверяю вас, если мы сможем создать этот самолет, то это будет самый маневренный самолет, который только можно представить в условиях воздушного пространства, — на секунду задумался и добавил, — да и в космосе, наверное, тоже.
— И при этом он сможет взлетать и садиться на клочке земли, равной размеру чуть ли не с поздравительную открытку, — в унисон Ринату проговорил Руденко.
Все заулыбались, но Ринат не понял юмора.
— Ну да, изменяемая форма крыла, изменяемая форма планера и хвостового оперения — все это позволит…
— Когда я мечтаю, я ни в чем себе не отказываю, — осадил Рината Руденко. — Не спешите. Пока это, к сожалению, лишь наши теоретические разработки. Мечты. Хоть и, не спорю, с серьезными претензиями на реальность. Лучше посмотрите, что я вам покажу…
Академик покопался в кармане своего пиджака и извлек из него металлическую пластину размером со школьную линейку. Сначала он подкинул ее в руке, демонстрируя необыкновенную легкость, а затем согнул в трубочку, показывая ее гибкость.