Ничего хорошего
для простого человека в буквицах нет и быть не могет.
– А как же Библию читать? – спросил я.
Дед так перепугался, что, казалось, стал вдвое меньше.
– Да что вы говорите, ваше священство! – забормотал он. – Мы же знаем, что Библию читать токмо вашим священствам дозволено, а нам, темным,
запрещено наистрожайшим образом.
– А с чего ты взял, что мы священники? – подал голос Усман.
– Как это с чего? У товарища твоего крест на груди. Нешто неясно?
– Разве обычные люди не носят кресты? – удивился я.
– Как можно! – Дед зашелся от негодования. – Святотатство и богохульство!
– А как у вас к мусульманам относятся? – спросил Усман.
– К басурманам? Да никак. Люди как люди, только вера у них другая.
– Поганая? – уточнил Усман.
– Ну да, поганая, языческая то есть.
– Как же языческая? Языческая вера – это когда богов много, а у мусульман Бог един.
– Не знаю я, – вывернулся дед, – я человек темный, святым делам не обученный. Слыхал, что басурманская вера поганая, а правда то или нет –
мне неведомо. Может, и неправда. А ежели хотите порасспросить кого, так вам в Троицк надо. Это по Московской дороге два дня пути и один
день в сторону, на запад. Там монастырь стоит, там вам монахи на все вопросы и ответят, – дед загадочно хихикнул.
– А сколько народу в Москве живет? – спросил я сам не знаю зачем.
– Тьма тьмущая, – лаконично ответил Тимофей.
– Точнее не знаешь?
– Кто ж его знает точнее? Много там народу, больше, чем в Серпухове, в Подольске и в Троицке, вместе взятых, вона как много!
– А что у тебя в мешках на первой телеге? – спросил Усман.
Дед Тимофей замолчал, будто прикусил язык. Потом нехотя произнес:
– Значит, разбойники.
– Да не разбойники мы никакие! – возразил Усман. – Просто интересно. Что, спросить нельзя?
– Спросить-то можно, – печально сказал дед. – Ситец там, рогожа, платок шелковый для Маськи, гвозди железные, крючки рыболовные, соль
столовая... Мы же с рынка едем, сено продавали. Отбирать будете?
– Да ну тебя! – рассмеялся Усман. – На хрена нам все это барахло! Нас с Сергеем покормить, да в баньке попарить, да разговором развлечь –
ничего больше и не нужно от вас. Можем и заплатить.
– Чем заплатить? – заинтересовался дед. Усман вытащил гранату из одного из многочисленных кармашков камуфляжа.
– Знаешь, что такое? – спросил он.
– Нет, – дед боязливо отодвинулся в сторону.
– Дергаешь за кольцо, бросаешь и прячешься. Через четыре секунды она взрывается.
– Это как?
– Разрывается на части вдоль насечки, а вот эти квадратики разлетаются во все стороны.
– Как пули?
– Примерно.
– Проверяете, ваше священство?
– С чего ты взял?
– Проверяете, не польщусь ли на запретное. Нет, ваше священство, у нас в Михайловке законы чтят, как положено. Будет вам и обед, и баня, и
остальное, и все бесплатно.