Да и было ли?
Не обнаружься позавчера метрах в тридцати отсюда изувеченный труп, на такой пус-тяк даже внимания бы не обратил, но, как говорят, история не знает сослагательного накло-нения. Похоже, и в самом деле некая аномалия здесь присутствует.
Аномалия – да…
– А вот скажите, Алена Евгеньевна, – вытирая руки о штанину, отошел я от берега об-ратно к автомобилю, – вы до этого свои приборы через водные препятствия тестировали?
– Ну разумеется! – оскорбилась Зимина.
– И?
– Никакого отношения к обнаруженной здесь энергетической аномалии река не имеет!
– Ладно, возможно, на том берегу какая-то конкретика появится.
– Вперед, – улыбнулся Владимир Николаевич.
– Что значит – вперед? Поехали!
Алена Евгеньевна только улыбнулась.
– В целях сохранения чистоты эксперимента заходить следует с этой стороны, – ого-рошила она меня. – Мы решили, что, если источник аномалии расположен непосредственно над водой, по-другому обнаружить его не получится…
– Вы обалдели, что ли? – опешил я. – Вы мне в речку лезть предлагаете?!
– Тут неглубоко, – невозмутимо заметил Владимир Николаевич. – Тебе по грудь будет.
– Простужусь же на фиг!
– Вода сейчас уже теплая, а мы полотенце захватили и коньяк. Лодку надувную не ста-ли брать из-за сильного течения. Снесет.
Я в ответ лишь беззвучно выругался и вернулся к реке.
Захотелось послать всех подальше, но что впустую сотрясать воздух? Приказ есть приказ, да и своя логика в подобном предположении имелась. Вдруг действительно «окно» аккурат посереди реки открылось, а из-за текущей воды его с берега почувствовать не уда-ется? Шанс мизерный, конечно, но вдруг?
Разувшись, я подтянул штанины и осторожно ступил в воду.
Брр! Холодно!
Ежась, вышел на берег и без особой спешки начал расстегивать штормовку…
– Не тяни! – поторопил меня Владимир Николаевич, резонно опасаясь, что могу и пе-редумать.
– А кто тянет? Не тянет никто… – ответил я и продолжил раздеваться столь же нето-ропливо, как и раньше.
На лице Шептало аж желваки заходили. Ничего, перебесится. Не собачка дрессиро-ванная, чтобы по щелчку пальцев в горящий обруч прыгать. Или это львы прыгают? Да без разницы в общем-то. Виталия вон своего пусть строит.
А тот как раз отошел от внедорожника с явным намерением выкинуть окурок в воду, но поймал раздраженный взгляд начальника и сделал вид, будто просто разминал ноги.
– И как кеды? – заинтересовался он моей обувкой, убрав докуренную сигарету в пач-ку. – Удобные?
– Это сникеры, – ответил я и как бы невзначай присмотрелся к парню.
Крепкий, спортивный, роста среднего, внешности славянской. Торчащие коротким ежиком волосы русые, нос прямой, особые приметы в глаза не бросаются.
Нет, не пересекались раньше.
– Хорошо хоть не сникерсы, – сострил Виталий и повторил вопрос: – Удобные?
– Нормальные.
– «Лайф фаст», – опустившись на корточки, прочитал водитель надпись на заднике и с усмешкой продолжил небезызвестное высказывание: – Дай янг?
– Это уж как получится.
– А что за «Аффликшн»?
– Виталий! – одернул водителя Владимир Николаевич. – Не отвлекай товарища!
Я кинул штаны поверх штормовки и, оставшись в одних лишь семейных трусах, не-уверенно супил в холодную воду. Шагнул раз, другой, представил, каково придется, когда зайду по пояс, и зябко поежился.
А потом, как гром среди ясного неба, в голове полыхнула мысль: «Куда ты, на хрен, собрался, придурок?»
Совсем от спокойной жизни нюх потерял?! Ладно, если никакой аномалии нет, а вдруг – есть? Вот провалишься на ту сторону практически голым, весело будет?
Не провалишься? Точно?
Неужто забыл, как первый раз влип?
Тогда все началось с тишины, точнее – со смолкшего перестука колес.