Переворачиваясь на спину, он вывернул ствол, всадил заряд прямо в пролетающую тушу и, крутанувшись на песке, вскочил на ноги. Как раз, чтобы встретить оставшихся в живых выстрелами в упор. При этом один из волков успел зубами почти мимолетно коснуться брони, взрезав ее на всю глубину и вывернув титановые пластины.
Белый подстрелил еще пятерых, когда оставшиеся в живых кинулись врассыпную. Огромный зверь обернулся по сторонам и негромко, но явно торжествующе рыкнул и завалился на бок.
Даже издалека было понятно, что ревун не жилец. Многочисленные раны, нанесенные волчьими когтями и зубами, кровоточили, и под тигром образовалась топкая лужа. Шкура, принявшая зеленый цвет после падения ревуна на траву, начала потихоньку чернеть, еще через секунду глаза его подернулись дымкой, и он умер.
Алексей уже сделал шаг, чтобы обойти мертвую тушу, как откуда-то из-под неё раздался едва слышный писк. Кряхтя от натуги, он сдвинул труп чуть в сторону и увидел в ямке, сохранившей еще следы когтей псевдотигра, крошечное пушистое существо, похожее на котенка. Алексей поднял детёныша на руки и осторожными движениями смахнул комочки земли и мусор, приставшие к искристо-белой шерстке. Теперь стало понятно, почему гигант не покинул место схватки, а отдал свою жизнь.
Как само собой разумеющееся, Алексей решил не оставлять малыша на острове, где его ждала неминуемая смерть. Белый сбросил с плеч штурмовой рюкзак и, устроив котенка в гнезде из полотенца и медпакета, порысил дальше.
К его немалому удивлению, все зверье, о котором он успел начитаться в местных справочниках, словно попряталось по норам. Так никого и не встретив больше, он через четыре часа бодрой рыси прибыл на противоположный берег острова, где его, спиной к лесу и лицом к океану, уже ждал Карпухин.
– Как прогулялся? – спросил он не оборачиваясь.
– Да, в общем, кроме стаи черных волков, никого не встретил.
– Чер… – подполковник с улыбкой повернул голову к Алексею и, увидев развороченную на плече броню, чуть побледнел.
– Петрович… – произнес он негромко, и из недр летательного аппарата вынырнул крепкий приземистый мужичок в камуфляже.
– Чего тебе?
– Ты это видел? – Карпухин качнул головой, показывая на торчащие из комбинезона пластины. – Я тебе что сказал? – Он снял фуражку и вытер пот со лба рукавом. – Да ты ж меня чуть не подставил!
– Ты это, Саныч. Не бузи. – Петрович, не торопясь, достал из кармана чистую тряпочку и обстоятельно начал протирать руки. – Ты мне чего сказал? Проверить полигон В-3 на предмет наличия зверей высшей категории? Я проверил. Еще ночью. Сам, между прочим, ножками пробежался, хоть уже и не мальчик. Но волкам на расстояния между островами плюнуть и растереть. Кто их знает, зачем они поперлись. Были еще вчера на А-6, о чем есть соответствующая запись в журнале.
– Они сцепились с ревуном, – подал голос Алексей.
– Твою мать! – с выражением произнес Карпухин, исподлобья глянув на Петровича.
– О! – Петрович поднял указательный палец в небо. – Видишь, стало быть, ревун решил перебраться подальше от черных, но они его все же нашли. Нашли и достали. Вопрос в том, почему волки отпустили нашего бойца живым? Дак он нам это сейчас расскажет. Правда?
– Я застал лишь конец схватки. Ревуна они почти добили. – Белый пожал плечами. – Настрелял с десяток волков, остальные сами в лес подались. А тигр сам помер.
– Вот видишь? – Петрович спрятал наконец платок обратно в карман и снова повернулся к полковнику. – Уверяет, что положил с десяток черных. Это значит, что если мы сейчас прогуляемся до того места, там будет не менее одной тройки с характерными повреждениями.