– Ты приехал даже раньше времени!
– Так получилось. Но кто бы знал, чего мне это стоило.
– Пройди к топчану над арыком!
– Рабулло уже там?
– Он выйдет к тебе! Что пить будешь? Чаю, кофе?
– Минеральной воды!
– Хоп!
Козлов присел на помост, закурил. Тут же из кафе вышел афганец:
– Ассолом аллейкум, Игорь Михайлович!
– Здравствуй, Мохаммед.
Зампотех бросил окурок в арык, и мутные воды понесли его на восток.
Афганец присел рядом! Мальчик принес открытую бутылку минералки. Козлов жадно выпил ее содержимое. Рабулло усмехнулся:
– Жажда с утра мучает? Много пил ночью?
– Не до этого было!
– Анвар сказал, что тебе понравилась Лиля.
– Да!
– Забирай, она твоя!
– Благодарю!
– Ты сделал, о чем я просил?
– Да!
– Слушаю!
Козлов удобнее устроился на топчане:
– По первому вопросу, а именно, что должен делать батальон в случае массовых беспорядков в станице или террористической атаки. Во-первых, обеспечить безопасность семей военнослужащих. Одна рота, при полном составе батальона, остается в городке и занимает позиции обороны гарнизона. В усеченном составе, как сейчас, функции роты выполняет взвод. Вторая рота входит в станицу и действует по согласованию с местными органами власти и милицией. В усеченном составе, вместо роты, взвод. Третья рота или взвод блокирует все подходы к селению, то есть окружает станицу, перекрывая дороги. Батальон начинает активные действия только после получения соответствующего приказа командира бригады, а тот – командующего военным округом.
Рабулло кивнул:
– Ясно! Значит, если что-то произойдет в ближайшие дни, то батальон не сможет выполнить задачу по отражению террористической атаки? Окружить станицу ему не под силу, как и противостоять силам противника в населенном пункте. Единственно, что удастся батальону, так это обеспечить собственную безопасность.
– Ты забываешь о приданных батальону подразделениях и собственных взводах обеспечения. Совместно с личным составом отдельных взводов артиллерийская батарея вполне сможет взять на себя функции охраны военного городка, танковая рота – окружить станицу, а в селение пойдет полноценная мотострелковая рота.
Рабулло задумчиво произнес:
– Ты прав! Как думаешь, сколько времени понадобится для того, чтобы батальон развернулся и начал действовать?
– Не менее часа! Ведь сначала надо получить приказ, согласовать предстоящие действия с органами местной власти и милиции. А это время. Как минимум час! Единственно, что может сделать Кадацкий, не дожидаясь приказа, так это заблокировать станицу силами танковой роты! И он это сделает! Однако резервный взвод, находящийся в состоянии «повышенной» боевой готовности, может начать действовать уже через 15 минут.
– Танки не смогут заблокировать подходы к станице. Слишком сложный рельеф местности. Им нужен оперативный простор, равнина, а здесь сплошные балки, рощи да холмы. Пехота сможет, танки нет. Но ладно! Батарея меня не интересует, как и система обороны военного городка, возможность применения резервного взвода продумаю. Будем считать, по первому вопросу ты дал исчерпывающую информацию!
– Стараюсь! Теперь второй вопрос. Схема минного поля!
Козлов достал из кармана сложенный вчетверо стандартный лист бумаги. Развернул его:
– Вот схема установки минного поля в южном ущелье у Саульского поста. Линиями обозначены проходы в минных полях. Ниже – их размеры, а также перечень зарядов, обычно устанавливаемых в подобных ситуациях.
Рабулло взглянул на лист, затем на Козлова:
– Ты что принес? Мне нужна копия официального формуляра, подписанного саперами и начальником блокпоста!
– Извини, но этот документ скопировать на ксероксе не было никакой возможности. Мне и так случайно удалось на время запомнить формуляр. Но ты не беспокойся, Рабулло. Я скопировал его не хуже любого ксерокса. Все, что было в формуляре, отображено на этой схеме.
– Как к тебе попал формуляр?
Козлов объяснил.
Афганец кивнул:
– Хоп! Тебе действительно повезло. Но ты должен понимать, что если твоя схема окажется фикцией, то спрос будет строгим!
– Я понимаю это!
– Командир подразделения, несущего службу на блокпосту, может самостоятельно перекрыть минное поле?
– Может! На посту есть саперы, но в этом случае он должен представить в штаб новые документы.
– И ты узнаешь об этом?
– Да, Рабулло, и я узнаю об этом! Но до сих пор никто из начальников блокпостов подобной самодеятельностью не занимался. Слишком это хлопотно, да и объяснений потребуется куча. К тому же какой смысл переставлять мины? Чтобы потом случайно на них кто-нибудь из своих подорвался? Одно дело, когда поле накрывал инженерно-саперный взвод или группа с выставлением предупреждающих знаков, и совсем другое, когда взводный или ротный решается сделать это своими силами. Если кто-нибудь подорвется, начальнику блокпоста, проявившему самодеятельность, не сносить головы. Кто захочет рисковать?
Рабулло кивнул:
– Я все понял! Схему забираю! Ты потрудился на славу.
Козлов спросил:
– В станице намечаются какие-то события?
– Вопрос неуместен, уважаемый Игорь Михайлович!
– Да я почему спросил, если что-то грядет, то мне-то как быть? Что делать?
– Делай то, что тебе положено! И держи язык за зубами! Тогда все будет хорошо!
– Но сегодня я смогу встретиться с Лилей?
Рабулло небрежно ответил:
– Девушка – твоя собственность. Ты можешь делать с ней все, что захочешь: встречаться, трахать или содрать с живой шкуру. Кстати, никогда не пробовал?
Козлов брезгливо посмотрел на афганца:
– Что не пробовал?
– Кожу с живого человека не сдирал?
– Скажешь тоже! Конечно, нет!
– Напрасно. Сначала да, противно, потом привыкаешь и уже желаешь кровавой оргии. Кровь, Игорь Михайлович, возбуждает, делает из человека зверя. Впрочем, все мы в какой-то мере звери.
– Я могу ехать?
– Конечно! То, что хотел, я узнал. До связи, майор!
– До связи, Мохаммед!
Козлов пошел к машине. Возле «десятки» остановился, подозвал сына хозяина кафе:
– Мальчик, позови отца!
– Хорошо!
Вскоре вышел Анвар:
– Что-то случилось, майор?
– Я сегодня вновь навещу Лилю!
Физиономия Анвара расплылась в похотливой ухмылке:
– Конечно, дорогой! Когда приедешь?
– Вечером!
– Точнее могу узнать?
– Зачем?
– Чтобы приготовить встречу дорогого гостя!
– В 22.00!
– Понял!
– Мы не решили, сколько я должен платить тебе за услуги?
– Ни цента, уважаемый. Рабулло все оплатил!
– Вот как? Это радует! Тогда до встречи вечером!
– Хоп! Буду ждать!
Козлов отъехал от кафе! Проводив взглядом серебристую «десятку» заместителя командира российского отдельного мотострелкового батальона по вооружению, Рабулло извлек из кейса спутниковый телефон. Набрал номер. Раздались прерывистые, сдвоенные гудки. Наконец властный голос:
– Слушаю!
– Ассолом аллейкум, уважаемый Руслан!
– Ва аллейкум! Рад тебя слышать, Душман! Как дела в Саульской?
– Все идет по плану. Мои люди на месте, к акции готовы!
– Наркоты держать их под контролем хватает?
– Хватает!
– Что с зампотехом?
– Нужную информацию я от него получил. Деньги и шлюшку передал. Теперь оторваться от нее не может.
– Где встречается с ней?
– В доме Анвара!
– Пусть развлекается, но в среду, с утра зампотеха у Анвара быть не должно! Я приеду!
– Понял! Буду ждать! Встречаемся в кафе?
– Нет! Я не привык ходить по забегаловкам. В доме Анвара.
– Извините, когда точно?
– Узнаешь в свое время!
– Понял!
– И поаккуратней в станице. Смотри, людей не засвети. За акцию ты головой отвечаешь!
– Я все понял, саиб!
– До связи, Рабулло!
– До связи, господин Вахидов!
Глава 3
Северный Кавказ, Кожарское ущелье, в 30 километрах от Кожры, вторник, 9 августа
Двое всадников, миновав очередной поворот, выехали к брошенному аулу. Один из них поднял руку вверх. Всадники остановили лошадей. И тут же сработала рация мужчины лет пятидесяти, поднявшего руку. Он ответил: