По поводу рукоприкладства пришлось выслушать и увещевание от лица сочувствующего:
- Высочайшем повелением уже дюжину лет как в гимназиях телесные наказания отменены, да-с. - просветил меня преподаватель естественных наук. - Так что вы, голубчик мой, для этих, что вас чураются нынче, сущая анафема. Мыслимо ли - предерзко и прилюдно исполнением государева указа манкируете. Ретроград-с и карбонарий одновременно, изволите ли видеть.
Однако, официальных последствий это происшествие не имело. Ни пострадавшая сторона, ни администрация никак себя не проявили, а спустили дело на тормозах. Видать, у каждого нашлись свои резоны.
Забегая вперёд, скажу, что после весенних испытаний по моим предметам на второй год не оставили никого. Мне про гимназию много толковать неинтересно. Я лучше про затею свою -- она, начиная с этого момента, полностью поглощала моё внимание. Я про подводную лодку.
Итак, задумано ныряющее судно с минимальным поперечным сечением и острыми обводами, приводимое в движение мускульной силой одного человека. С чего, как Вы думаете, я начал? Естественно с двигателя. Ну, да всё по порядку.
***
Во дворе трактира кроме бани, туалета и штабеля берёзовых брёвен под навесом, располагалась просторная столярная мастерская, никем не занятая. Верстаки, инструменты и запасы хорошего пиломатериала лежали, как ни в чём не бывало, со дня смерти бывшего хозяина и покрывались слоем пыли. Пользоваться всем этим Макар разрешил мне без колебаний и даже с видимым удовольствием. Подумалось, что выросший рядом с местом, где постоянно колготились работники, парень испытывал дискомфорт при виде постоянно запертой двери и оттого, что теперь здесь тихо и безлюдно. Так что к делу я приступил в комфортных условиях при обилии разнообразных возможностей, которые помяну по мере изложения, а не единым списком.
Итак, готовый двигатель для самой совершенной на этот момент подводной лодки в моём распоряжении был -- я сам. Что можно сказать о его техническом состоянии? Не новый, прошедший не только первичную обкатку, но даже имеющий умеренный износ. Шучу. Я долговяз, жилист силушки у меня в обычную мужскую меру -- то есть сорокакилограммовый мешок поднимаю легко, а пятидесятикилограммовый -- не люблю. Сейчас, вынужденно бросив курить, испытываю некоторый дискомфорт от лёгкого избытка энергии. Трусцой способен пробежать с километр, пожалуй.
Как говорится, что есть, то есть. И вот теперь данный механизм необходимо закрепить в корпусе корабля и снабдить трансмиссией. Попросту говоря, я начал с лежанки. Не стоит сбрасывать со счетов соображение, что находиться на ней придётся многие часы, причём, как в состоянии покоя, так и интенсивно трудясь физически. Потея, естественно. Поэтому разместил подставки только в тех местах, на которые действительно приходится опора, а остальные участки тела оставил свободными для циркуляции воздуха. Испытал несколько положений, чтобы можно было и передохнуть, расслабившись. Говорят, подводникам нередко приходится выжидать.
В первом приближении получилось сносно. Кому знаком термин "анатомическое кресло", поймет. А затем началась работа над педалями. Крутящиеся меня сразу не устроили, потому что требуют трансмиссии в виде цепи или вала с редуктором, что мне совершенно не подходит -- и взять неоткуда, и в тесное, как я планирую, пространство цепь от них неудобно прокладывать через то самое место, где как раз буду находиться я. Поэтому от каждой педали протянул назад по длинной рейке, каждую из которых, следуя технической терминологии, необходимо называть шатуном, потому что задние их концы крепятся шарнирно к коленам коленчатого вала.
Это знакомая всем конструкция педального привода швейной машинки, только с очень длинными рычагами. Чтобы Вы не поняли меня неправильно, вал этот согнули в кузнице из обычного стального прутка, а крепления задних концов... опять тороплюсь. Сначала -- о передних. Тяги ведь потребовалось расположить с наружных сторон от пластин, на которые нажимала нога, и шкворень, через который я произвёл соединение, противно визжал, перекашивал и раскалывал древесину. Закончилось это, когда к самим тягам я приделал опоры, как на ходулях, а собственно крепление педали к этой опоре выполнил верёвочкой. Силовой нагрузки оно не несло и лишь не давало одному отделяться от другого.
Подобным мелочам я уделял колоссальное внимание, некоторые места переделывал многократно. Читывал воспоминания подводников и их мнение насчёт того, что любая заклепка может оказаться ценою в жизнь, разделяю. Да, я не планирую погружаться глубже двадцати метров, но это две атмосферы избыточного давления снаружи при невозможности изменить положение тела внутри. Поэтому, собирая узлы внутри деревянного каркаса, проверяю всё по очереди. Скажем, хорошенько поработав ногами я закрепил педали вверху, вынеся подвесы чуть вперёд. Так удобней. Опоры для пяток, небольшие изменения в конструкции ложемента. Шаг вперёд -- два шага назад.
Любопытная Варвара не раз ко мне заглядывала, и братья её не отказывались помочь. Я невольно любопытствовал, почему у них при этом такой довольный вид, но внятного ответа не добился. Соседский Васька, что часто крутился под ногами, не кот, а мальчишка, просветил. Оказывается, меня принимают за чудака-учёного, и полагают правильным, всячески споспешествовать. Не иначе -- Жюль Верна начитались. Паганель, там, кузен Бенедикт... не помню всех описанных этим авторов персонажей подобного рода, а тем более, времени, когда читательская аудитория с ними познакомилась, но вот поди ж ты -- полюбились они моим нынешним современникам.