Золотая дева - Литвиновы Анна и Сергей страница 14.

Шрифт
Фон

Он хмуро глянул на нее. Буркнул:

– Чего так поздно?

– Работа, – пожала плечами Елена.

Макар с сомнением уставился ей в лицо, размягченное сауной, разглаженное сеансом пластифицирующего массажа. Усмехнулся:

– Болтай больше: работа! Вся сияешь. Опять небось со своим фигуристом миловалась…

– Прекрати, Макар, – поморщилась Елена.

– А то я не знаю, что любовь у вас совсем не на льду! – осклабился муженек.

Вот достал! Сам ради пиара и ленточки везде перерезает, и на ток-шоу ходит, самые глупейшие, только чтобы засветиться, а к ней претензии. Наверняка просто завидует – шоу «Любовь на льду» ведь на центральном канале идет. Каждую неделю, в прайм-тайме. И пара Кривцова – Илюшин там далеко не в аутсайдерах.

– Ты прекрасно знаешь, что я никогда не смешиваю секс и работу, – начала закипать Елена. – А шоу – это работа, и ничего больше. Мне каждый эфир клиентов приносит больше, чем вся реклама и пиар за год.

– …А юная сперма – омолаживает организм, – прищурился муж.

Кажется, назревает ссора. Причем абсолютно на пустом месте.

– Не понимаю тебя, – пожала плечами Елена. – Ты ведь, по-моему, даже гордился, когда меня в «Любовь на льду» взяли. И насчет Илюшина говорил, что мне очень повезло. Потому что тот – спортсмен с огромной харизмой, а значит, и я на его фоне заиграю. Забыл, что ли?..

– Да я вот и смотрю, что ты совсем заигралась, – зловеще молвил супруг.

– Ты ревнуешь, что ли? – улыбнулась Елена.

– Нужна ты мне – ревновать. Развлекайся, как хочешь. Меня это не волнует, – обидно усмехнулся Макар. И без перехода продолжил: – Лиза сегодня опять весь вечер проплакала.

– С новой няней не поладила? – нахмурилась Елена.

– Да при чем тут няня! – отмахнулся супруг. – Днем у них все нормально было. А вечером Лиза легла уже – как обычно, в половине десятого. А в десять вдруг проснулась, и в слезы. И нянька с ней билась, и я, и Кася прибежала – все без толку. Кричит, даже заикаться начала…

– Что ж мне не позвонили? – упрекнула Елена.

– А что бы ты сделала? – едко парировал муж. – Успокоила ребенка в нежных материнских объятиях?..

Крыть было нечем.

В доме все знали, что материнские объятия девочку не привлекают. И когда Лизе снились страшные сны или она болела – за утешением всегда бежала к няне, к папе. Даже к горничным. И никогда – к ней, родной матери.

– Ну, вы ведь справились? – Елена ласково коснулась мужниной руки.

И удивилась, с каким остервенением тот шарахнулся от ее прикосновения.

– Конечно, мы справились, – саркастически откликнулся муж. – Мы давно уже научились справляться сами со всем. Не тебе ж поручать! А то устроишь, как тогда, с Лизиной аллергией.

– Слушай, хватит об этом, а? – вспылила Елена. – Ты, между прочим, и такого врача найти не мог.

…Дурацкая на самом деле и очень давняя история – однако Макар ее готов вечно вспоминать. Когда Лизе исполнилось два, у нее вдруг открылась страшнейшая аллергия. Какие там общеизвестные цитрусовые или клубника! Девочка реагировала в буквальном смысле на все. Аллергенами становились и безобидный кусочек хлеба с кунжутом. И осветленный яблочный сок. И даже отварная курица. Ребенком, естественно, занимались лучшие столичные врачи – и указания, как часто это бывает, давали самые противоречивые. Девочке лучше не становилось. И тогда Елена приняла волевое решение: выгнала всех, привела в дом известного травника и постановила, что отныне пользовать ее дочку будет только он. Дядька посадил Лизу на жесткую диету, максимум восемьсот килокалорий в день, и аллергия действительно очень быстро исчезла. А то, что девочке теперь постоянно хотелось есть и она быстро стала терять в весе, – это, считали и «светило», и мать, всего лишь побочный эффект. Макар, правда, утверждал, что ребенка довели в буквальном смысле до дистрофии, и однажды, когда Елена была в командировке, травника со скандалом выгнал. Муж лично повез Елизавету к очередному врачу и, когда жена вернулась, с гневом продемонстрировал ей справку, что, мол, у ребенка полнейшее истощение… Однако Елена все равно продолжала считать, что была права. Пусть истощение – зато теперь-то Лиза ест все и аллергия исчезла бесследно! А у Макара просто характер такой. Сам для семьи ничего не делает, а когда ты стараешься, только наезжает.

И Елена гневно сказала:

– Ты тоже хорош! Обещал, между прочим, Елизавете, что сам ей няню подбирать будешь. На кастинг, кажется, собирался в агентство сходить? Ну, и как? Выкроил в своем расписании время?

– Можно подумать, ты ходила, – пожал плечами муж. – Первую няньку, что тебе предложили, и хапнула!..

– А ты думаешь, у меня много свободного времени? – возмутилась жена.

– Конечно, конечно, ты у нас, как пчелка, сутками трудишься. С маникюра на педикюр. С педикюра – на массаж. С массажа на каток. С катка – на банкет…

– Господи, опять двадцать пять. – Елена уже с трудом удерживалась, чтоб не запустить мужу кумкватом в физиономию. И чего он вдруг разошелся? Ведь как было хорошо в последнее время: у нее своя жизнь, у него – своя. Вежливо здороваются за ужином и совершенно не касаются проблем друг друга…

– Вся из себя такая светская, элитарная… – продолжал глумиться супруг. – Утром она в Лондоне, у самого модного парикмахера. А к вечеру перемещается со своей неописуемой прической на благотворительный бал в Париж.

– Ну, и что в том плохого? – Елена из последних сил пыталась купировать ссору. – Я сама зарабатываю. Могу себе позволить.

– Сама ты зарабатываешь, как же! – хрюкнул муж. – Как в том анекдоте: купил мандарин за рубль, продал – за два. А потом умер дедушка и оставил миллион в наследство…

– На что ты намекаешь, Макар? – нахмурилась Елена. – На те жалкие четыреста тысяч, что ты дал мне на первый клуб? В девяносто каком-то лохматом году?.. Но я, кажется, те деньги давно тебе вернула. Или память мне изменяет?

– Не прикидывайся, милая, – поморщился он. – Четыреста тысяч – копейки, мелочь. А если б я тебя не поддерживал все то время, лопнул бы твой клуб. Точно мыльный пузырь.

Что спорить – Макар, конечно, ей помогал. И связями своими, и советами, особенно поначалу. Но только и она не на диване валялась. Получила образование, обросла нужными знакомыми. И последние лет десять муженек ее бизнеса не касается. Еще и своим дружкам хвастался, как ему повезло: на жену ни копейки тратить не надо, сама себя обеспечивает.

И оба ситуацией до поры были довольны. А тут вдруг Макарка завелся…

Или он просто из-за Лизы переживает?

И Лена брякнула первое, что пришло в голову:

– Слушай, Макар. Мы оба просто устали, наверно. Давай вместе отдохнуть съездим, а? Только мы втроем. Ты, я и Лиза. Куда-нибудь недалеко, в простое место, типа Болгарии, например. И даже няню с собой не будем брать.

Он презрительно взглянул на нее. Усмехнулся:

– Чего это с тобой? Материнские чувства проснулись?

– А зря, между прочим, смеешься, – спокойно заявила Елена. – Чтоб ты знал, материнская любовь разной бывает. Некоторые женщины – да, влюблены в своих младенцев с первого крика. И памперсы вонючие чуть не целуют. Но очень у многих чувства к детям просыпаются постепенно. Мне одна певица рассказывала: она своего сына вообще полюбила, только когда он в школу пошел. И с ним поговорить можно нормально стало обо всем, а не только про колобка с курочкой рябой…

– Заверяю: тебе это не грозит, – вновь усмехнулся Макар. – И когда Лиза в школу пойдет. Вообще никогда.

«Вот упрямая тварь! Но наше оружие – не крик. Гибкость», – подумала Елена. И мягко добавила:

– Но все-таки давай попробуем. Сейчас только я всю эту хлопотню с новым клубом закончу…

И муж, похоже, сменил гнев на милость. Не поцеловал, конечно, и даже не улыбнулся. Но и дверью шваркать не стал, как умеет. Просто молча повернулся и вышел. Елена же с отвращением вернула сельдерей с кумкватом в холодильник. Имеются свои плюсы и в ссорах с мужем – есть ей расхотелось совершенно. Но все-таки этот паршивый с самого утра день закончился очень даже неплохо. Счастье, что ей удалось своей показной кротостью погасить семейный скандал. Потому что глупо, вдобавок ко всем проблемам, еще и с мужем разругаться.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке