На один выстрел больше - Нестеров Михаил Петрович

Михаил Нестеров

На один выстрел больше

Все персонажи этой книги – плод авторского воображения. Всякое их сходство с действительными лицами чисто случайное. Имена, события и диалоги не могут быть истолкованы как реальные, они – результат писательского творчества. Взгляды и мнения, выраженные в книге, не следует рассматривать как враждебное или иное отношение автора к странам, национальностям, личностям и к любым организациям, включая частные, государственные, общественные и другие.

В книге использованы фрагменты статей и обзоров в Интернете, в частности энциклопедии Wikipedia.

Часть I

Глава 1

Черный посыльный

Новый Орлеан, штат Луизиана, США

...Карло Гальяно после вчерашнего застолья, организованного в его честь, выглядел помятым и усталым. Он с трудом дождался одиннадцати и выпил первую в этот день порцию виски. Но крепкий напиток не принес ему облегчения – лишь обжег гортань и вызвал позыв к рвоте. Гальяно стошнило прямо на ковер, на котором стояло его любимое кресло, а сам он держался одной рукой за его высоченную спинку.

Через минуту в гостиную вбежала горничная-мексиканка и, опустившись на колени, стала убирать рвоту. Гальяно выругался, глядя на нее сверху вниз:

– Уродка! Унеси ковер куда-нибудь и вычисти его там!

Подоспевший Винсент Трователло, Подкидыш, буквально потушил пожар: увел босса с ковра, дав горничной скатать его и унести, и налил ему вермута «Чинзано Россо».

Гальяно скривился:

– Как же воняет эта полынная дрянь!

– Пейте, босс. Это настоящее лекарство для желудка. И закусите вот этим сыром.

Гальяно последовал совету Подкидыша и уже через минуту смотрел на него с благодарностью.

– Позови Сантоса. Мне нужно побеседовать с ним с глазу на глаз.

Гальяно выглядел старше своих почти что семидесяти лет, однако в груди его билось здоровое еще сердце. За всю свою долгую жизнь он не выкурил ни одной сигареты. Больше того: никто не выкурил ни одной сигареты в его присутствии. Порой его беспокоили коленные суставы и желудок, но, как и сегодня, рядом всегда оказывался достойный лекарь.

Он встречал своего посыльного, сидя в любимом кресле, представляя собой карикатуру на короля: в одной руке – бокал с вином, в другой – бутылка; скипетр и держава.

– Звали, босс?

– Звал. Подойди.

Альваро Сантос подошел ближе, бросил взгляд на каминную полку, заставленную фотографиями, что не укрылось от проницательного Гальяно. Он сам приложил руку к тому, чтобы его семейный посыльный жил ролью в долгом сериале под названием... пусть будет «Жизнь без лица». Он не боялся накаркать, представив почти невероятное: в дом вламываются агенты ФБР и арестовывают всех, включая самого Гальяно, и, предъявив последнему обвинения в том, что сегодня он надругался над старым ковром, везут его в участок. А Альваро Сантоса они отпускают. Потому что он обознался дверью, и зовут его Анджело Росси. Вот и паспорт, подлинность которого не вызовет сомнений даже у судебного эксперта.

– Один наш родственник повел себя дурно, – приступил к делу Гальяно, наливая себе еще вермута. – Подай-ка мне сыру. Да, на том блюде. – Он принял от Сантоса кусочек сыра на шпажке. Это был его стиль: обозначить тему разговора и сменить ее. Но только за тем, чтобы сделать на ней неожиданный акцент. – Сыр и вино прекрасно сочетаются.

– С этим не поспоришь, – был вынужден заполнить вопрошающую паузу Сантос.

– Вот этот сыр старый и жирный, он полезен для моего желудка. Как полезен для него и вермут. Кислый и острый сыр убьет меня быстрее пули. О сочетании вин и сыров тебе лучше расскажет твой друг – Винни Подкидыш.

Сантос и бровью не повел, задавшись вопросом: «Это он, что ли, повел себя дурно?»

Он был одет в темный костюм, галстук – броского желтого цвета, волосы зачесаны назад и, казалось, зафиксированы лаком.

Гальяно тем временем продолжал:

– Это вино и этот козий сыр – они из одного места. Они сохранили аромат Тирренского моря...

«Боже, – думал Сантос, закатив глаза и опустив при этом голову, чтобы босс не заметил этого презрительного жеста. – Боже, неужели каждый раз, когда боссу нужно было убрать кого-то со своего пути, я терпел этот бред?»

– Один из наших близких родственников попрал нравственные принципы нашей семьи.

«Вот это что-то конкретное».

– Убьешь его.

«И это знакомо».

– Я хочу, чтобы он смотрел тебе в глаза, когда ты будешь душить его.

«Бедняга Винни...»

– Я все сделаю. Укажите только сроки.

– Указать сроки? – Гальяно развел руки в стороны. – Сегодня, завтра, на этой неделе. Мне все равно.

– Хорошо, босс.

Сантос развернулся и пошел было прочь, однако Гальяно окликнул его:

– Погоди, Сантос.

– Да?

– Не придуши по ошибке другого человека.

– Об этом не беспокойтесь.

– Как я могу не беспокоиться, болван, когда я не сказал тебе его имени!

– Винни, конечно.

– «Винни, конечно»?! Да нет, не Винни! Тебе выпала честь последним посмотреть в глаза Марии Романо. Ступай, Сантос, – Гальяно взмахом руки отпустил его. – Ступай, я сказал!

* * *

Марии Романо в этом году исполнилось тридцать девять. У нее был богатый, как у голливудской знаменитости, дом. Но что он без детей, часто вздыхала она.

Мария встретила гостя тепло, лично накрыла стол на роскошной террасе, в которой, казалось, навсегда поселилось солнце.

– Ты ведь не просто в гости приехал?

– Я приехал засвидетельствовать свое почтение дону Романо, – ответил Сантос. Приехал он на двухдверном «Кадиллаке Эльдорадо» вишневого цвета и припарковал его рядом с другим, современным и более элегантным «Кадиллаком-XLR» с откидным верхом, принадлежавшим Марии.

– Муж скоро спустится к нам, – медленно произнесла она, подразумевая, что «сползет он не скоро». И Сантос, кажется, понял ее.

– На днях вспомнил, как мы познакомились, – продолжил он, пригубив и похвалив вино. – Потом ты нарушила «устав»: дала рекомендации самому дону Гальяно.

– Законы для того и существуют, чтобы их нарушать. Ты тоже не святой, правда?

– Что верно, то верно. Вторая заповедь гласит: «Никогда не смотрите на жен друзей». Я до сих пор смотрю на тебя. Il primo amore non si scorda mai[1].

Мария не разучилась краснеть. Это при том, что ждала развязки. Просто так, в гости, семейные посыльные не приходят. И здесь женщина кривила душой: она знала причину...

И Мария не выдержала, бросив быстрый взгляд на лестницу: ей показалось, она слышит тяжелые шаги мужа.

– Зачем ты приехал? Говори, ну!

– Карло велел убить тебя. За что – я хочу знать причину. Изменила мужу?

Пауза, за время которой Мария выпила вина.

– Да, – наконец сказала она.

– Давно, недавно?

– Все вместе, если это имеет значение.

– Что это значит, мать твою, объясни!

– Всплыла моя связь с одним человеком. Мы встречались пять лет. И все эти годы... я содержала его.

– Вот дерьмо! – чуть слышно прошипел Сантос, мысленно представляя мускулистого альфонса. Подняв глаза на Марию, он спросил: – И что мне теперь делать?

– Для тебя главное – уложиться в срок. Я знаю обычаи семьи не хуже, а даже лучше, чем ты. У меня есть время? – с надеждой спросила она.

– Неделя, – с небольшой задержкой ответил Сантос. Он знал, что для Марии этот срок – целая вечность. Так получилось, что это он давал ей отсрочку.

Несколько лет Серджио Романо был подручным крестного отца, потом отказался от этой должности по причине болезни: он страдал мозговым атеросклерозом.

Когда Романо спустился на террасу (его комната находилась на втором этаже), Сантос заметил едва заметную улыбку на его губах, и взгляд его стал жестче. Теперь посыльному не требовалось доказательств: это Романо сдал боссу свою жену и ждал ее смерти.

– Здравствуй, Сантос, – приветствовал он гостя, как и остальные члены семьи, называя испанца по фамилии.

– Здравствуй, Серджио.

– Останешься на ночь?

– Одна блоха сну не помеха, – ответил гость итальянской пословицей.

В эту ночь Сантос не сомкнул глаз. Под утро постучал в спальню Марии. Она открыла сразу. Глаза у нее были сухими, но в ее руке он заметил платок.