– Пистолет, купи пистолет, – услышал Подкидыш голос продавца. И не мог не откликнуться на его предложение. Он мысленно представил себя, стоящего над раненым Альваро Сантосом. Он что-то говорит ему и добивает одиночным выстрелом в голову.
Марка пистолета, которую ему предложил продавец, Винни была хорошо знакома. В каждом оружейном магазине в Америке можно было увидеть пистолет Макарова – он продавался как оружие самообороны.
– Возьму пару. Эй, – привлек он внимание продавца, – на твоей витрине есть дорожная сумка?
Очередное распоряжение уличного торговца – и мальчик принес сумку.
Винни подавил в себе желание заказать Альваро Сантоса...
На вокзальной площади он около часа дожидался Бруно и братьев Фарино. Когда они наконец-то появились, Подкидыш едва не скопировал с Людовика XIV: «Мне чуть было не пришлось дожидаться».
– На базе военного аэродрома функционирует частная авиакомпания, – докладывал Бруно. – Есть плановые рейсы, есть рейсы под заказ, но последние вдвое дороже. Вылет планового – через час. Нам нужно поторопиться.
Среди множества машин с шашечками они выбрали видавший виды «Форд Аэростар». Этот мини-вэн 1986 года выпуска мог вместить семь пассажиров.
Винни занял место переднего пассажира, положив сумку с оружием себе под ноги. Остальные разместились на задних сиденьях. Водитель лично закрыл за ними боковую дверь и, заняв место за рулем, тронул «Форд» с места.
Путь до аэродрома занял три четверти часа. Входом на летное поле служила брешь в бетонном ограждении, оборудованная, правда, шлагбаумом. Водитель остановился на просторной площадке. Получив от Бруно деньги, он поклонился и прошептал слова благодарности Аллаху.
Винни подошел вплотную к шлагбауму и глянул на летное поле. В первую очередь он обратил внимание на самолет, на котором ему предстоял очередной перелет. Это был «Ан-24», по классификации НАТО – «Кока». Винни изучал этот русский самолет на военной службе. Обычно экипаж составляет три человека, реже – шесть. Он мог взять на борт сорок восемь человек и «прокатить» их со скоростью четыреста сорок километров в час.
Помимо пассажирского «Ан-24» на аэродроме Винни не мог не заметить транспортный «Ан-12» с приподнятой задней частью и огромным грузовым люком, и «допотопный» «Ил-14», место которому было в музее. Боевые самолеты стояли, скорее всего, в ангарах.
Всего пассажиров на этот рейс набралось девятнадцать человек. Диспетчер – арабка лет тридцати с небольшим, с крючковатым носом, в газовой косынке – горячо заверила пассажиров, что рейс состоится при любых условиях.
Наконец она объявила посадку.
Винни лично нес сумку с оружием к самолету. Второй пилот стоял у раскрытого грузового отсека и руководил погрузкой багажа; в лучшем случае, он поправлял сумки так, чтобы они не помешали створкам отсека закрыться.
Винни сдал багаж последним, чтобы после приземления на Сокотре забрать багаж в числе первых.
Он вспомнил про книгу, которую ему дал Йен Джефферсон, и решил почитать ее. Немало удивился, когда узнал, что автор книги сам Джефферсон. Книга имела странноватое название: «Да. Терра инкогнита».
«В Карибском море к северо-востоку от Наветренного пролива есть скалистый островок, от северо-западного берега острова Гаити его отделяет пролив шириной всего четыре мили. Испанцы называют его «Остров черепаха»... Сначала Тортуга (ее открыл Христофор Колумб) служила убежищем для охотников-буканьеров с «Эспаньолы». Они построили поселок около гавани, сдавали жилье заезжим торговцам и подрабатывали морскими грабежами. А после того, как в этом районе могущество Испании было подорвано голландскими флотилиями, из гавани Тортуги стали совершаться регулярные морские набеги. Они продолжились, несмотря на то, что остров подвергся нападению испанцев из Санто-Доминго.
В 1635 году Тортуга все же была ограблена испанцами, а через три года испанская флотилия истребила почти всех жителей... И еще тринадцать лет Тортуга была негласной столицей пиратства. Окончательно пиратские базы на острове были уничтожены только в 1713 году, когда Франция официально объявила пиратство вне закона.
Заселение Тортуги началось с того, что французы, основав колонию на острове Сен-Кристофер, снарядили несколько судов в поисках новых мест. На Тортуге в то время жили десять или двенадцать испанцев. Французы выгнали их с острова, а позже заложили там плантации».
Нет, это не криминальное чтиво, вздохнул Винни, закрывая книгу. Но содержание тех нескольких «исторических» строк, которые он успел прочитать, перекликалось с действительностью. У него сложилось стойкое чувство, что Сантос перелопатил массу подобной литературы, прежде чем у него созрел план бегства на современную Тортугу с современным губернатором-исламистом.
* * *
Сокотра, Йемен
Самолет приземлился в аэропорту на главном острове Сокотры «по расписанию», о чем сообщил лично командир экипажа. Винни сошел с трапа и в первую очередь закурил – но не потому, что на борту был запрет на курение. Наоборот, он обкурился – потому что нервничал. Потому что голова работала на опережение и выдавала такие мысли: «Сантос и Мария у меня в руках». Он не мог забыть слова босса: «Убьешь Сантоса и Марию, когда они встретятся». В любом другом случае Винни мог перешагнуть через табу Гальяно и убить их «по отдельности». Запрет – он и есть запрет, а в этом запрете было заложено и предостережение. Маленький шажок в сторону, и Винни окажется на обочине, в одном ряду с отступником. И дело не в весе вины каждого, а в том, что ни Винни, ни его армейский товарищ Сантос не имели права на смягчение своей вины. Это все равно, что украсть булку и ограбить банк, сравнил Винни.
Да, он много курил. Даже молчаливый Бруно Масуччи заметил: «Ты много куришь. Побереги сердце».
Винни не мог ответить по-другому: «Побереги зубы!»
...Передав сумку с оружием Бруно, Подкидыш направился к полицейскому, высокому и худощавому, с усталыми глазами.
– Говорите по-английски?
– Йес, – ответил полицейский по имени Азам.
– То, что нужно, – обронил Винни свою любимую присказку.
С видом главы многодетного семейства он открыл бумажник. За прозрачным пластиком одного из отделений хранилась фотография Сантоса, другое отделение топорщилось денежными купюрами.
– Это мой близкий родственник, – начал Винни. – Я многое бы дал за то, чтобы повидаться с ним. Он итальянец...
– Здесь много итальянцев. – Полицейский говорил на английском так бойко, что даже перебил Винни.
– Все же посмотрите снимок, – настоял тот.
Азам глянул на него мельком.
– Я не видел его. Может быть... – Он, окинув взглядом шеренгу водителей джипов, взял фотографию с изображением Альваро Сантоса и подошел к ним.
Вот первый из них покачал головой, второй, четвертый, подмечал Винни, потеряв надежду на то, что кто-то из шоферов встречал здесь Сантоса. Но когда полицейский, сняв головной убор, стал на ходу протирать его изнутри носовым платком, один из водителей окликнул его и что-то быстро заверещал на родном наречии и несколько раз кивнул, когда Азам поднес к его глазам снимок. А сам Винни обратил свой взор к небу и прошептал слова благодарности...
– Ваш близкий остановился в дайв-клубе «Тигровая акула», – сообщил Винни полицейский после того, как пообщался с водителем, причем беседа их длилась не меньше пяти минут. – «Тигровая акула», запомнили? Это там, – кивок головой в никуда.
Винни отсчитал пять стодолларовых купюр и передал их полицейскому. Тот взял деньги, глядя прямо перед собой, на «Ан-24», у трапа которого собрались члены экипажа и что-то обсуждали между собой. Он повернулся только тогда, когда за спиной у него заработал сначала один двигатель, потом другой. Проводив глазами вновь прибывших на Сокотру итальянцев, убрал деньги в карман.