Загадка бордового портфеля - Иванов Антон Давидович

Антон Иванов, Анна Устинова

Загадка бордового портфеля

Повесть

Глава I

ВПЕЧАТЛЯЮЩЕЕ НАЧАЛО

Подъезд после улицы показался прохладным. Преодолев половину лестничного марша, ребята остановились возле лифта. Павел нажал на кнопку «вызов». Лампочка не загорелась, и кабина не двинулась.

– Издевательство! – треснул в сердцах по мертвым створкам Павел. – Опять не работает. Ведь только вчера целых полдня мастера возились.

– Нам на какой этаж? – посмотрел Иван на Павла.

– Чтоб ты, Ваня, знал, Паша живет на шестом, – с усмешкой сообщила Варвара.

– Вот теперь знаю, – ответил Иван.

Павел все это время продолжал давить на кнопку вызова. Видимо, он еще на что-то надеялся.

– Бесполезно, – сказал Герасим. – Прем пехом.

– С полными рюкзаками? – охнула Маргарита.

– Кошма-ар, – вторила ей Варвара.

– Ничего, девчонки, – бодренько заявил Павел. – В жизни всегда есть место подвигу.

– Энтузиаст ты наш, – не разделил его воодушевления Герасим. – Геракл.

– Как известно, – ничуть не смутило Павла заявление Герасима, – один поход вверх по лестнице, да еще с грузом, заменяет не одно занятие на тренажере.

– Интересно, сколько же? – поинтересовалась Варвара.

– Чего не знаю, того не знаю, – развел руками Павел. – Но все равно это очень полезно.

– Вернее, другого выхода у нас нет, – уточнил Герасим.

Маргарита с жертвенным видом преодолела несколько ступенек.

– Давай свой рюкзак, – протянул руку Иван.

– Ладно. Сама как-нибудь справлюсь, – ответила Маргарита. – А то еще надорвешься.

– Верно, Марго, – ядовито заметила Варвара. – Мужчин в наше время нужно беречь. Говорят, они и так вымирают.

– Болтай, болтай, – буркнул Герасим. И, словно бы в доказательство, что его еще рано заносить в Красную книгу, прибавил шаг.

– А ну, Варька, нажмем!

Совершенно забыв о тяжелых рюкзаках, набитых учебниками, девчонки кинулись за ребятами.

Дом был постройки тридцатых годов. С высокими потолками и соответственно длинными лестничными маршами. На подходе к третьему этажу вся компания изрядно выдохлась и вынуждена была замедлить темп восхождения.

– Ну, говорила же, слабаки, – покосилась на мальчиков Варвара, которая, впрочем, и сама была при последнем издыхании.

В это время наверху хлопнула дверь. Послышались торопливые шаги. Навстречу ребятам спускался мужчина в строгом костюме. В руке он держал кожаный портфель бордового цвета.

– Здравствуйте, Владислав Николаевич, – поприветствовал его Павел.

– Здравствуй, – с рассеянным видом буркнул мужчина и деловито прошествовал дальше.

– Сосед, что ли? – полюбопытствовал Иван.

– Ну, – кивнул Павел. – Из пятнадцатой ква…

И тут тишину подъезда разорвал пронзительный крик, сменившийся шумом возни. Ребята замерли.

– Что это? – прошептал Иван.

– Не знаю, – тоже шепотом ответил Герасим. – По-моему, драка…

Павел вдруг опрометью кинулся вниз. Остальные последовали его примеру. Добежав до второго этажа, они услышали снизу хриплый голос:

– А камни куда девал, гад?

Ребята удвоили темп. И скатились на первый этаж почти кубарем. Однако там уже никого не было. Лишь громко хлопнула дверь подъезда. Иван, не останавливаясь, вылетел на улицу и осмотрелся.

Двор был почти пуст. Только двое мужчин в черных кожаных куртках торопливо садились в замызганный «жигуль». Машина рванула с места и скрылась в арке.

– Видали? – обернулся Иван.

Ребят рядом не было. Они почему-то остались в подъезде. Иван рванул на себя тяжелую дверь.

– Эй! Где вы?

– Здесь, – раздался из полумрака голос Павла.

Иван поспешил к ребятам. Они стояли в углу за лифтом.

– Что тут? – спросил Иван.

Впрочем, в следующий миг он сам все увидел. На полу неподвижно лежал Пашкин сосед, весь усыпанный стодолларовыми купюрами. Чуть поодаль валялся его растерзанный бордовый портфель. Иван тихо присвистнул.

– Ну и денек! Ни фига себе, первое сентября. У меня такого еще никогда в жизни не было.

– У нас тоже, – широко раскрыла глаза Марго.

А утро начиналось вполне обыденно. Войдя в распахнутые металлические ворота школьного двора, Иван Холмский огляделся. На площадке перед школьным зданием собралась толпа. Из двух динамиков, укрепленных на стенах школы, неслась бодрая музыка. С нею успешно соперничали вопли учеников, которые бурно радовались встрече с одноклассниками после долгой летней разлуки.

«Интересно, а мне-то куда идти?» – подумал Иван.

Вопрос был не праздный. В отличие от большинства галдящих во дворе ребят Иван явился сюда второй раз в жизни. Первый раз он пришел вместе с матерью две недели назад. Записываться в школу. Двор был тогда пуст и погружен в летнюю меланхолию. В школьном вестибюле дремала нянечка. Да и слащаво-величественную, средних лет директрису, Екатерину Дмитриевну Рогалеву-Кривицкую, посетители явно разбудили. Ивану еще подумалось тогда, что он попал в настоящее сонное царство.

Теперь от сонной атмосферы не осталось и следа. Иван еще раз огляделся. Рядом с одной из групп ребят стояла учительница. Во всяком случае, так решил Иван. Он подошел ближе.

– Простите, не подскажете ли, где тут находится восьмой «А»?

– Восьмой «А»? – с изумлением уставилась на него учительница. – Своих, что ли, за лето забыл?

– Совсем не забыл, – внес ясность Иван. – Просто я новенький.

– Ах, новенький, – кивнула учительница. Затем, словно уточняя, спросила: – Ты у Ольги Борисовны в классе?

– Да, – подтвердил Иван.

– Тогда чего спрашиваешь, – откликнулась его собеседница. – Вон она стоит.

Проследив, куда указывает учительница, Иван увидел коротко остриженную молодую женщину в строгом брючном костюме. Иван невольно отметил, что Ольга Борисовна больше похожа не на классную руководительницу, а на менеджера из какого-нибудь солидного офиса.

В это время одна из девочек, стоявших рядом с Ольгой Борисовной, неожиданно оглянулась и посмотрела прямо в глаза Ивану. Того словно током ударило. Огромные черные глаза будто просвечивали его насквозь. Красивое, с крупными чертами, увенчанное шапкой густых иссиня-черных волос лицо девочки оставалось при этом абсолютно серьезным. Ивану стало не по себе. Он невольно замедлил шаг и остановился.

Девочка словно только того и ждала. Уголки ее губ чуть дернулись в ехидной усмешке. Лицо озарила едва заметная загадочная улыбка. Вдруг, подмигнув Ивану, она показала ему язык и немедленно отвернулась. Мальчик почувствовал, как лицо его заливает краска.

«Хорошенькое начало, – подумал он. – Если в этой «Пирамиде» все такие…» Однако медлить дольше было нельзя. Собрав остатки решимости, Иван приблизился к Ольге Борисовне:

– Скажите, пожалуйста, это восьмой «А»?

– Он самый, – подтвердила она. – А ты, наверное, Иван Холмский?

Новенький молча кивнул. Ребята из восьмого «А», собравшиеся вокруг Ольги Борисовны, разом уставились на Ивана. Ощущение было не из приятных. Его изучали, как микроба под микроскопом.

Тут, к счастью для него, музыка смолкла, и кто-то хрипло произнес в микрофон:

– Раз! Два! Три!

– Ребята, строимся! – мигом засуетилась Ольга Борисовна.

Иван встал рядом с высоким белобрысым парнем. Тот сперва с подозрением на него покосился, затем вдруг резко протянул руку и с чувством собственного достоинства изрек:

– Герасим.

Едва он это произнес, к ребятам обернулась та самая черноглазая девочка, чье странное поведение привело Ивана в замешательство.

– Каменное Муму, – указав пальцем на долговязого Герасима, очень серьезно и четко произнесла она.

По поводу Муму у Ивана вопросов не возникло. Человеку с именем Герасим иного прозвища и не дашь. Но вот почему каменное?

– А почему каменное? – спросил он.

– Герочка у нас Каменев, – ответила вместо черноглазой девочки ее светловолосая ангелоподобная соседка. – Поэтому он у нас Каменное Муму.

– Не травмируй мою ранимую душу, Варвара. – Голос Герасима прозвучал мрачно и угрожающе, однако Иван заметил, что на губах у него играла улыбка.