— Эх, сынок, какой же ты еще глупый! Дети — это главная радость в нашей жизни, это ее цель…
— А-а! Эти твои рассуждения…
— Не «а-а»! Это правда, истинная правда! Посмотрим, как ты заговоришь, когда родится твоей первенец.
— Знаешь, мама, это очень прискорбно, но скорее всего я так и умру холостяком.
— Не смей так говорить, Дэн!
— А что в этом такого? Тысячи мужчин заканчивают свой жизненный путь, так ни разу и не побывав под венцом.
— Я не понимаю, почему ты так боишься жениться. Одинокая старость куда страшнее, поверь мне, мой мальчик.
Дэн демонстративно отвернулся и принялся полоскать рот. Разговор прервался. Внезапно Энн спросила:
— Скажи, у тебя сейчас кто-то есть? Кто она?
В темно-карих, почти черных глазах Дэна вспыхнул огонек раздражения. — Мама! Я приехал к тебе отдохнуть пару недель, а ты на меня набрасываешься словно инквизитор. Может быть, сменим тему?
— Я же забочусь о тебе, сынок, — защищалась Энн, — мне хочется, чтобы ты был счастлив, как счастливы Дэвид и Гарри.
Дэн угрюмо взглянул на мать, но пересилил себя и ласково улыбнулся. Он обнял мать и поцеловал ее.
— Мама, я совсем не так несчастен, как тебе кажется. — Но тут зубная боль напомнила о себе, и он скривился: — Черт возьми, я уж забыл об этих зубах!
Энн поняла, что большего она от сына вряд ли добьется.
— Тогда не будем без толку разговаривать.
Я сейчас позвоню доктору и договорюсь о времени твоего визита.
— Отлично, — рассмеялся Дэн, — ты по-прежнему все решаешь за меня, как двадцать лет назад.
В десять утра Дэн ехал рядом с матерью в старом синем «плимуте», стараясь не думать о предстоящем визите. Он солгал матери, когда уверял ее, что не боится зубных врачей. Дэн по-прежнему боялся их, и еще как!
Но это недостойно тридцатидвухлетнего мужчины. Мужчина не имеет права позволить себе выглядеть смешным и униженным, тем более в глазах женщин. Дэн всегда считал себя настоящим мужчиной и плакать на материнской груди не собирался. Черт возьми, нет! Опасности и удары судьбы нужно встречать со спокойным сердцем, гордо поднятой головой и открытым взглядом.
Но знал бы кто, как трудно оставаться мужчиной в жутком кресле зубного врача…
— Я никак не могу понять, — раздраженно сказал Дэн, когда Энн только собиралась выехать, — почему ты не позволила мне подарить тебе новую машину или же новый дом.
— Мне нравится здесь, — сердито ответила она. — Тут мы жили с твоим отцом все время после свадьбы. Нам было очень хорошо в этом доме. Твои братья и ты сам выросли в нем. Кроме того, большинство моих друзей живут рядом. Да и твой отец похоронен не так далеко отсюда. Две мили по дороге и…
— Ну ладно, ладно. Все ясно, — перебил ее Дэн. — Просто мне очень хочется сделать тебе приятное, мамочка, вот и все.
Он, как и в детстве, восхищался матерью и любил ее.
Пять лет назад умер их отец — после сорока лет счастливой семейной жизни. Став вдовой, Энн не сломилась от боли и тоски. Она не попросила ни одного из своих сыновей приехать пожить с ней. И эта стойкость в дни тяжелого горя не могла не вызывать уважения.
Но иногда она бывала иронична и язвительна до крайности.
— Что ж, Дэн, ты и вправду можешь доставить мне радость, — наконец ответила она.
Дэн искоса взглянул на мать, чуя неладное, и спросил:
— Какую же, мама?
— Возвращайся домой, в Бейкерсфилд. Я уверена, что девушку, с которой ты обретешь свое семейное счастье, ты встретишь именно здесь.
Дэна охватило столь сильное волнение, что он едва сумел сохранить спокойствие. Сказать матери, что он уже встретил эту девушку, было невозможно. Тем более что она вряд ли могла дать ему семейное счастье, какое имела в виду его мать. Эта девушка совсем не соответствовала понятиям Энн о подходящей партии. И тем не менее Дэн не мог забыть ее. Все его помыслы были о ней.
А его матушка еще толкует о том, что он выглядит несчастным! Да как можно выглядеть и быть счастливым, если не знаешь, кто ты есть на самом деле и куда делась привычная жизненная колея?
Это ощущение пустоты не покидало его вот уже восемнадцать месяцев, с того проклятого утра, когда, проснувшись, он обнаружил, что ее нет рядом. Он долго и безуспешно пытался ее разыскать. Порою ему казалось, что она была просто сновидением, призраком. Но ведь она же существовала на самом деле! Стоило лишь закрыть глаза, и ее прекрасное, так возбуждающее его страсть тело и чарующее лицо вставали перед взором Дэна. Боже, если бы только он мог унять свою воспаленную память!
— Дэн, — воскликнула Энн, — ты все время молчишь, а потом удивляешься, почему я волнуюсь! Как же не волноваться, если мой сын чем-то озабочен и не хочет со мной поделиться.
Напускное спокойствие Дэна не обмануло женского чутья Энн, но он продолжал игру.
— А я-то думал, что Дэвид и Гарри более чем удовлетворили твои желания. У них на двоих аж пятеро детей — две девочки и трое мальчишек, а кроме того, есть их жены — достойнейшие женщины из почтенных семейств. По-моему, этого более чем достаточно. Я не имею намерения следовать их примеру. Не становись одной из тех нудных мамаш, что постоянно лезут в личную жизнь детей, а то, глядишь, у меня появится желание навсегда остаться в Лос-Анджелесе.
Ее взгляд, устремленный на него, был полон самой искренней тревоги за него и боли. Дэна охватило раскаяние.
— Прости меня, мамочка. Ты же знаешь, что ты для меня лучше всех девушек мира. И равную тебе найти невозможно…
— Дурачок! — сказала Энн, и Дэн увидел на ее лице улыбку.