— Я уверен, ты вскоре поймешь, что Бретт совсем другой, — серьезно сказал он.
— Будем надеяться! — произнесла Дана с таким скептицизмом, что отец расхохотался.
Он встал с кровати и похлопал дочь по плечу:
— Ладно, оставим это. У нас есть минут сорок до ужина. Пойду прилягу — я очень устал. Не дрейфь, девочка, мы справимся.
— А кто говорит, что я испугалась? Увидимся позже, папа. Мне и самой нужно отдохнуть.
Отец вышел из комнаты, а Дана скорчила рожицу закрывшейся двери.
— Сказала муха пауку… — задумчиво пробормотала она и опустилась на кровать, чтобы неспешно рассмотреть свою комнату.
Ничего не скажешь, она была очень комфортной. Над двумя глубокими уютными креслами стоявшими у камина, висели эстампы в золоченых рамах. Стены покрывали обои цвета слоновой кости с золотистыми крапинками, спинка кровати была обита стеганой золотистой тканью, гармонирующей с обивкой оттоманки в ногах. Окна закрывали гардины цвета слоновой кости, на полу лежал мягкий ковер цвета топаза. Все казалось подобранным специально для нее, в ее любимых тонах. Дана растянулась на огромной антикварной кровати, уставившись на огромный балдахин. Постепенно, даже не сознавая этого, она задремала. Отец был не единственным, кто устал сегодня.
Стук в дверь и голос отца разбудили ее. Она сонно заморгала и включила прикроватную лампу.
— Привет! Я уже проснулась.
— Я спускаюсь вниз через пятнадцать минут, дорогая.
— Хорошо, папа, я буду готова.
Дана еще немного полежала, потом встала, приняла душ и оделась. Она выбрала свободное легкое шифоновое платье цвета жженого сахара, немного темнее, чем ее глаза. Отдохнувшая и посвежевшая, Дана сейчас выглядела прекрасно. Ворвавшийся в открытое окно легкий ветерок принес с собой аромат белых звездочек жасмина и прогнал последний дурман сна.
Когда она вышла в коридор, из своей комнаты появился отец. При взгляде на дочь его глаз засияли, и он откровенно признался ей, что он его гордость.
— Прелестное платье, дорогая… так изящно струится. Ты очень похожа на мою любимую Эбби!
— Представляешь, папа, я задремала! — сказала ему Дана, бросив взгляд на свой наряд.
— Это лучше, чем лежать без сна, думая о делах, — практично заметил Слоан. — Ну что ж, давай еще раз попробуем растопить сердце Снежной королевы.
Дана засмеялась, взяла отца под руку, и они пошли по длинному, застеленному коврами коридору к лестнице.
— Мы можем попутно обследовать местность, — предложила она отцу, глядя вниз с галереи.
— В этом нет необходимости. Я почту за честь показать вам весь дом.
Это был голос Бретта Кантрелла, незаметно подошедшего к ним с другого конца коридора. Дана и Слоан мгновенно повернулись к нему, одна — демонстрируя сдержанность и нежелание общаться, другой — с явным удовольствием.
Бретт выглядел так элегантно, как только могут выглядеть высокие мужчины в вечернем костюме. Белоснежная рубашка потрясающе контрастировала с его загаром цвета тикового дерева. Он был очень привлекателен, очень мил, очень вежлив. Со спокойной уверенностью Бретт извинился за свое вынужденное отсутствие днем. Дана подумала, что он слишком любезен, чтобы быть искренним, и решила для себя, что будет лучше не встречаться взглядом с его темными, сверкающими глазами.
Он проводил их в гостиную, по дороге показывая антикварные вещи, и пообещал позже устроить настоящую экскурсию. Марго и Джеффри Рэнкайн были уже в зале, оба в подавленном настроении. Но они со светской любезностью взглянули на вошедших гостей. Увидев за их спинами Бретта, Марго сразу же оживилась, и в ее потрясающе холодных глазах полыхнуло голубое сияние.
— Бретт! Ты прибыл вовремя. Мы с Джеффом только что приготовились к скучнейшему вечеру, — весело сказала она, демонстрируя такую живость, которую ни Дана, ни Слоан даже не ожидали от нее. Марго нервно побарабанила длинными бледными пальцами по краю стула.
— Вечер в самом разгаре, Марго, — безразлично заметил Бретт и, повернувшись к своему кузену, поблагодарил его за заботу о гостях.
— Не стоит, старина, это доставило мне огромное удовольствие, — отозвался Джефф и взглянул на бар в другом конце комнаты. — Кто что будет заказывать?
Мужчины предпочли шотландское виски, Дана потягивала сухой мартини, чувствуя себя утонченной светской дамой. Неожиданно Марго похлопала рукой по дивану.
— Сядьте со мной рядом, — позвала она Дану, это, вероятно, означало, что женщины должны держаться вместе.
Дана секунду поколебалась, затем направилась к ней, тщательно скрывая свое неудовольствие.
— Мне нравится ваше платье, — томно сказала Марго. — Оно довольно миленькое. — Ее голубые глаза внимательно, рассматривали каждую деталь, оценивая стоимость и явно удивляясь итогу.
— Спасибо. — Дана наклонила голову. — Ваше тоже из модного салона, не так ли?
— Естественно, — самодовольно ответила Марго, поглаживая тяжелый шелк. Заметив, что мужчины переместились к бару, она вздохнула с облегчением и понизила голос: — Надеюсь, вы по достоинству оценили то, что Бретт делает для вашего отца и вас? Только такие, как Бретт, способны на это.
— Простите? — также холодно произнесла Дана.
— Не изображайте передо мной оскорбленную невинность. Для вашего отца это верный способ реабилитироваться, не так ли? Я немного знаю вашу историю. — Марго отбросила даже притворную вежливость, и ее неприязнь стала более очевидной.
— Вы можете знать кое-что по слухам, — спокойно сказала Дана, чувствуя, как сильнее забилось сердце, — но вам, очевидно, не известны факты.