…На лестнице старинного дома что-то изменилось, стало не таким, как было до нашествия хулиганов. На лестнице снова царила чистота, отвратительные рисунки и надписи были тщательно смыты со стен, а подоконники даже заново покрашены. Но тем не менее…
Войдя в дом, все отчего-то старались поскорее оказаться в своих квартирах и облегченно вздыхали, закрывая за собой дверь. Как будто сердце сжимала невидимая рука или инстинкт самосохранения принимался кричать изо всех сил: "Тревога! Скорее покинуть опасную территорию!" Некоторым особо впечатлительным жильцам вспоминались хищные звери, сидящие в засаде и караулящие свою добычу, или удав, который гипнотизирует кролика.
еще некоторое время спустя
Наконец-то можно как человеку спокойно покурить на лестнице. А то житья никакого не стало: сидишь в квартире прямо как под арестом, за дверь носа не высунешь. А дома разве отдохнешь: жена обязательно стирку затеет на ночь глядя, детишки орут, собака с котом друг за другом по квартире носятся, а я, между прочим, целую смену отпахал, мне по закону вечером положено отдыхать…
Кто там все воет и воет? Не иначе, как эти пижоны из шестнадцатой квартиры собаку завели. Вот козлы; неужели не допереть никак, что с собакой гулять надо? Дисциплинированная, видать, псина, из питомника, не иначе… Вон, лает прямо басом, болонка или другая мелкая животная нипочем так не сможет.
Нет, не лает, показалось, видать… Хотя с чего бы: водки уже две недели как в рот не брал, курить и то стал меньше. Должно быть, инопланетяне пакостят. Мужики на работе рассказывали: летят себе на тарелке и лучи такие пускают, захотят – кто под луч попал, разом от всех болезней вылечатся, захотят – идиотами станут. И куда только милиция смотрит; вместо того, чтобы к выпившим людям на улице цепляться со своими штрафами, они бы лучше этих инопланетных хулиганов приструнили. А то взяли моду: чуть что ни по ним: "документики", да "пройдемте"…
Опять скулит, прямо за сердце берет, как жалобно. Покурил, называется, в спокойной обстановке; никаких тебе условий для отдыха трудящихся. Пойти, что ли, ящик посмотреть; как раз новости начинаются…
* * *
Проклятые сумки, так все руки и оттянули. А ведь ни мужа, ни детей не пошлешь за продуктами; накупят опять не того что надо и денег лишних сколько потратят. И так, вон, взяла самого необходимого – картошки, хлеба, чая, кило сахару еще, а двух сотен как ни бывало… Остановиться, что ли, отдохнуть? Лифт опять не работает, аварийную не дозовешься; самих бы их заставить шагать на четвертый этаж с тяжелыми сумками.
…Да что это такое? всего-то на второй этаж поднялась, а устала, будто камни ворочала. В глазах темно и пятна какие-то так и мельтешат, на воробьев похожи, нет, на хомячков, а из угла ровно крокодилья морда высовывается… Давление, верно, скачет. Не упасть бы, хоть бы кто из соседей вышел… Хотя, зачем соседи, не зря муж к 8 марта сотовый телефон подарил. Он у них в сервис-станции лучший автомеханик, вот какой-то клиент и премировал за хорошую работу. Не новый, конечно, механизм, зато исправный, работает, что еще надо? Она смеялась тогда: сыну бы лучше подарил, они в школе телефонами друг перед другом хвастаются. А ведь как чувствовал: пригодится. И соседки на кухне вчера на самочувствие жаловались, не иначе, как опять магнитные бури…
Снова настоящее время
В мансарде текла своя жизнь, не имеющая ничего общего с переживаниями фантома-собаки и поведением ее безалаберных хозяев.
Большая комната с косо срезанным потолком и неровными углами была освещена множеством свечей самых ярких цветов. Повсюду дымили ароматические палочки. Из старенького магнитофона лилась особенная медитативная музыка, несущая заряд положительной энергии. Журчание воды, шум листьев и звон колокольчиков на ветру сплетались с нежной мелодией какого-то необычного струнного инструмента.
Темнота, а вместе с ней неясные страхи и предчувствия, которые в последнее время изрядно отравляли Валерию существование, бесследно исчезли.
Посредине мастерской на постаменте, задрапированном шелковыми тканями, восседала Жанна Германовна в национальном индийском костюме. Вокруг нее были красиво разложены апельсины, гроздья недозрелых бананов из универсама и красные искусственные цветы; бывшая супруга Валерия зачем-то делала их из папиросной бумаги…
Какая прекрасная идея – написать портрет Жанны в виде какой-то там индийской богини. Да все равно кого и в каком виде – лишь бы исчез этот жуткий полумрак в мастерской, этот непонятный страх, который ощущается не сознанием, а инстинктами, доставшимися в наследство от пещерных предков. Но им-то эти способности спасали жизнь, заставляя не задумываясь отпрыгнуть в сторону или мгновенно проснуться, а вот ему-то что делать с этим поступающим непонятно откуда сигналом тревоги? Вроде, ничего конкретного, что-то похожее на тихий зловещий свист, который в фильмах ужасов предшествует появлению основного кошмара.
Не будь Жанны, он боролся бы со страхом проверенными методами: нализался бы как свинья, а наутро мучился бы от угрызений совести и похмельного синдрома, в очередной раз давая себе самое честное слово, что отныне он никогда, ни одной капли… А тут сидит как порядочный и работает. И чего он ее раньше недолюбливал; не такая уж и занудная, во всяком случае, с ней не соскучишься. Говорит и говорит как заведенная, жаль, термины какие-то непонятные: прана, сансара, змея по имени Кундалини, которая поселилась у кого-то в основании позвоночника. Ну, у них в Индии и болезни, даром, что субтропический климат… Но самое главное в ее речах он все-таки уловил: если портрет будет соответствовать основному замыслу, она порекомендует его какому-то ихнему гуре, тот давно мечтает о портрете в виде индийского принца на фоне Тадж-Махала с ручным удавом в руках. Может и в самом деле пойти к ним поучиться стоять на голове и сидеть в позе лотоса, тем более, что национальными вегетарианскими блюдами кормят на халяву…
– Валерий, может быть, сделаем небольшой перерыв?
– Сделаем паузу, скушаем твикс!
– Но ведь вы не собираетесь травить себя этой некачественной американской едой, не говоря уже о той отрицательной энергетике, которую она несет, к тому же настроение, с которыми делаются все эти твиксы и сникерсы, не имеет ничего общего с позитивном. Знаете, что: я приготовила бандгобхи алу сабджи. Во время утренней медитации я получила импульс приготовить побольше этого чудного блюда. Я всегда внимательно отношусь к посланиям из тонкого мира… Подождите немного, сейчас я принесу блюдо сюда и мы устроим медитативный ужин, как советуют выдающиеся светила современной йоги…
– Э-э, может быть, я вас провожу, помогу что-нибудь нести, все-таки два пролета, не так, чтобы очень близко…
– Великолепная идея! Тогда я заварю чай "белый лотос" он рекомендуется тем, кто хочет достичь просветления и особенно людям искусства.
Но, едва открыв дверь на лестницу, развеселившаяся парочка в страхе отшатнулась обратно. Что-то большое и темное, похожее на причудливых очертаний облако, плыло над самыми ступеньками, не касаясь их. Оно немного задержалось перед решетчатой дверью, перегораживающей лестницу в мансарду, как будто немного задумавшись, а потом решительно двинулось вниз. Приблизившись к двери одной из квартир, находящихся на самом верхнем этаже, странное облако исчезло. Жанна Германовна готова была поклясться, что оно стало плоским как половичок и скользнуло в еле заметную щель под дверью.
* * *
Фантом, названный Собакой, перемещался вдоль коридора большой коммунальной квартиры, неслышно скользя от одного темного угла к другому. Это было нетрудно: темных углов здесь оказалось гораздо больше, чем всего остального. Коридор еле освещался слабенькими лампочками, покрытыми толстым слоем пыли. В тени терялись углы за шкафами, старинными резными буфетами и прочей мебелью, которую жильцы за ненадобностью выставили в коридор, так и не решившись до конца с ней расстаться. А вдруг все-таки пригодится, если не самим, то детям или внукам. Внукам, точно, пригодится: пройдет несколько лет и вещь, наверняка, станет антиквариатом, в любом салоне с руками оторвут…