Они также взяли аптечку Мортимера – йод, перекись водорода и бинты, – но не использовали ничего, чтобы перевязать его изувеченную руку. Девушка плеснула на рану грязной водой и обернула обрубок пальца розовой тряпкой. Рука болела, но беспокоила Мортимера меньше, чем холод. Он шатался, дрожал и склонялся вперед, когда Зверь тянул за веревку.
Мортимер сделал еще пятьдесят шагов и упал.
– Вставай. – Зверь дернул за веревку.
Мортимер покачал головой. У него не было сил говорить.
Зверь быстро шагнул к Мортимеру и пнул его в ребра.
– Я сказал, вставай. – Зверь занес ногу для очередного удара.
– Прекратите.
Зверь застыл, ища источник нового голоса, эхом отозвавшегося на горной дороге. Мортимер тоже поднял взгляд. Что это было?
– Кто это вякнул? – крикнул Зверь.
Футах в сорока выше по дороге из-за кустов вышел мужчина и остановился, расставив ноги. Мортимер моргнул, не уверенный, что его не подводит зрение. На незнакомце была черная ковбойская шляпа, расстегнутое кожаное пальто демонстрировало пару пистолетов на бедрах. Голубая бандана свободно болталась на шее. Раздвоенная борода была желтой, как солнце; длинные волосы имели тот же цвет; руки находились в опасной близости к пистолетам.
Зверь прищурился.
– Что еще за обдолбанный ковбой?!
– Отпустите этого человека, – приказал ковбой.
– Поцелуй меня в зад. – Но глаза Зверя при этом скользнули к двум шестизарядникам.
– Повторю только один раз, мистер. – Ковбой двинулся вперед. – Отпустите этого человека и убирайтесь. Это ваш единственный шанс остаться в живых.
Зверь упал наземь, откатился назад и поднялся на колени позади Мортимера. Схватив Мортимера за голову, он подтащил его к себе, и они оказались щека к щеке. Потом он достал полицейский револьвер и прижал его к голове Мортимера.
– Не знаю, каков твой интерес к этому парню, но я разбрызгаю его мозги по горе, если ты не остановишься.
С руками растянутыми вдоль бревна хикори, Мортимер являл собой хорошее прикрытие. Только половина лица Зверя и часть плеча высовывались наружу.
Ковбой застыл. Он стиснул кулаки так крепко, что Мортимер услышал треск костяшек пальцев. Живописная троица на горе замерла в ожидании.
Это случилось через долю секунды.
Ковбой упал на колени, один шестизарядник вылетел из кобуры. Его рука выбросилась вперед, один глаз закрылся, губа сосредоточенно закусилась.
Трах!
Зверь издал крик удивления и боли.
Он стоял пошатываясь; кровь текла из его плеча. Зверь взмахнул полицейским револьвером, собираясь выстрелить в ответ.
Но ковбой уже был на ногах. Он дважды спустил курок шестизарядника, и Зверь упал мертвым к ногам Мортимера. Кровь текла из его пустых глазниц.
Шейла, стоявшая шагах в двадцати позади, повернулась и с криком скрылась из вида.
Ковбой подошел к Мортимеру и, встав на колени рядом с ним, начал развязывать его запястья.
– Держитесь, мистер. Сейчас я вас освобожу. – Помимо раздвоенной бороды, у него были желтые закрученные усы.
– Спасибо, – поблагодарил Мортимер. – Кто вы?
Улыбка появилась на молодом лице человека лет под тридцать.
– А на кого я похож?
– На Джорджа Кастера[1].
Улыбка мгновенно исчезла с его лица. – Проклятье. Я столько усилий приложил, чтобы походить на Баффало Билла[2].
Глава 8
После того как Билл освободил его, Мортимер некоторое время лежал на дороге, издавая стоны и растирая онемевшие запястья. Обрубок пальца сильно болел. Ковбой присел рядом с ним на корточки, бормоча поощрительные фразы, вроде «Все будет о′кей, партнер», «Живите сегодня, чтобы драться завтра» и так далее.
Мортимер не возражал. Он бы охотно расцеловал Баффало Билла в обе щеки. Ведь он был жив и спасся от Зверя.
Поднявшись, Мортимер посмотрел в пустые кровавые глазницы Зверя, прежде чем забрать свою парку и другие вещи. Он пинком столкнул мертвеца в кусты на обочине и набросил на него медвежью шкуру.
– Это ваше? – Билл протянул Мортимеру полицейский револьвер рукояткой вперед.
Мортимер колебался. Если этот безумный ковбой хотел убить его, он уже был бы мертв. Он взял револьвер.
– Спасибо.
Они стояли посреди дороги, и холодный ветер шевелил желтые волосы ковбоя.
– Что теперь? – спросил Баффало Билл.
– Скажите вы, – отозвался Мортимер.
– Я собираюсь в Спринг-Сити.
– А я подумывал об Эвансвилле.
Билл покачал головой:
– На той стороне горы Красные Повязки. Не слишком много, но достаточно, чтобы беспокоиться.
Мортимер нахмурился, вспомнив, что три человека, которых он убил на горе, носили красные повязки на руках.
– Красные Повязки?
– Господи, вы не знаете о них? Что? Вы пробыли в пещере девять лет?
– Вообще-то…
– Скоро может пойти снег. – Билл покосился на темные облака, собирающиеся наверху. – Может быть, нам придется искать крышу.
– Сначала мне нужно достать кое-что, – сказал Мортимер. – Это немного дальше.
– Ладно.
Билл снял с пня потрепанный рюкзак, и оба двинулись к входу в пустошь. Они шли молча, когда на их головы и плечи начал мягко падать снег.
Мортимер первым нарушил молчание:
– Почему вы спасли меня?
– Я не мог позволить, чтобы невинного человека волокли, как животное.
– Откуда вы знаете, что я невинный? Может быть, я преступник, убийца и меня вели на суд.
Билл окинул Мортимера взглядом. Очевидно, такая возможность не приходила ему в голову.
– Проклятье!
– Не беспокойтесь, – усмехнулся Мортимер. – Вы поступили правильно.
Билл шумно выдохнул и покачал головой.
– Черт возьми. В этом мире трудно поступать правильно.
К тому времени, когда они добрались до склада Мортимера, снег на земле был толщиной в фут. Мортимер раздвинул кусты и стянул брезент с саней.
Билл одобрительно присвистнул, глядя на оружие. Мортимер думал, что он смотрит на «узи», но ковбой потянулся к винчестеру, потом остановился, подняв бровь.
– Берите.
Билл взял ружье, поглаживая приклад. Оно идеально дополняло его костюм.
– Возьмите его, – сказал Мортимер.
– Что?
– Оно ваше. Это меньшее, что я могу сделать после того, что вы спасли мою задницу.
Билл широко улыбнулся, проверил рычаг и посмотрел в прицел. Он держал ружье обеими руками, вытянув его вперед и глядя на него, как на священную реликвию.
– Вот как мир был построен, разрушен и будет построен снова. – Билл взял ружье в руку, как куклу. – У вас есть патроны к нему?
Мортимер протянул ему коробку с патронами и показал бутылку «Джонни Уокера».
– Помогите мне вытащить эти сани, и я угощу вас выпивкой.
– Аминь, братец.
Они нашли покинутый дом с разбитыми окнами, но с большим камином. Притащив дрова, они развели огонь. Снаружи было темно, падал снег, и ветер трепал рваные занавески на окнах, как тонкие ночные рубашки призрачных сирот.
Мортимер промыл и перевязал обрубок пальца с помощью аптечки в санях.
Они сидели на кушетке из искусственной кожи, передавая друг другу бутылку; виски поблескивал при свете огня, как янтарь. Дом скрипел при порывах ветра.
– Красота, – одобрительно произнес Билл, сделав большой глоток и причмокнув губами.
– Мне не хватает «Бургер Кинг». – Мортимер взял бутылку и отпил. По телу разлилось приятное тепло, и он удивлялся, что не открывал бутылки девять лет. – Мне нравятся сэндвичи «Уопперы».
– А я любил пить и есть в своем автомобиле, слушая песни Аврил Лавин[3].
– Люди все еще водят автомобили?
Билл покачал головой и снова приложился к бутылке.
– Бензин застоялся, и никто его не очищает. Лошади возвращаются. Я бы хотел раздобыть лошадь.
– Возвращаются?
– Люди едят их.
– Господи!
– Вы действительно ничего этого не знали?
Мортимер покачал головой, взял бутылку и снова глотнул.
– Едят коз, собак, кошек и даже крыс, – продолжал Билл. – Мясо есть мясо. Я слышал, в некоторых местах люди стали каннибалами, но не знаю, правда это или нет.
«Я мог бы стать им прямо сейчас, – подумал Мортимер. – Мог бы вернуться в пещеру. Внизу нет ни „Бургер Кинг“, ни мира, который я помню».