– Пришло озарение свыше: ты просто жаждешь меня увидеть.
– Да? – насторожился он.
– Значит, не жаждешь. А жаль.
– Вообще-то я уже двигаю к парковке и особо торопиться домой повода нет. Можно пивка выпить.
– Я весь день мечтала о пиве.
– Ты ж его терпеть не можешь.
– Уже нет. Куда прикажешь явиться?
– Ты на машине?
– Не-а.
– Тогда я тебя заберу.
Закончив разговор, я побрела к троллейбусной остановке дожидаться Олега. Под козырьком можно спрятаться от снега. Головной убор я не ношу принципиально, волосы намокли, за шиворот капало, и вообще хотелось побыстрее оказаться в тепле и уюте, сменив одно кафе на другое. Заправские сыщики из баров не вылезают, если верить художественной литературе.
Олег появился минут через пятнадцать. Возле остановки притормозил новенький джип «Лексус», пассажирская дверь приоткрылась, и я услышала голос бывшего:
– Эффи… – Звал он меня на иностранный манер, и поделать с этим ничего невозможно.
– У тебя новая машина, – сказала я, юркнув в спасительное тепло.
– Купил на прошлой неделе.
– Классная тачка. Поди стоит кучу денег. Значит, как жизнь, можно не спрашивать.
– Ты на что намекаешь? – хмыкнул Олег и поцеловал меня куда-то в переносицу.
– Боже избави, я точно знаю: ты безгрешен.
– Если честно, грешки имеются, но несущественные. А денег на тачку тесть отвалил. Расщедрился. Но уже успел достать, каждый вечер интересуется, как машина. А я каждый вечер его покорнейше благодарю. У тебя как дела? Замуж не собираешься?
– Пока нет.
– И правильно. Подожди маленько, может, я разведусь.
– Лучше не надо.
– Не бойся, шучу, – засмеялся Олег. – А, между прочим, жаль. Верно говорят: первая жена богом дана, все последующие сама знаешь от кого. Моя орет каждый вечер из-за такой ерунды, что потом самой стыдно… может, мне любовницу завести, а?
– Попробуй, но орать она вряд ли перестанет. Опять же, зная твою благоверную…
– Ага. Скандал может закончиться летальным исходом.
Занятая разговором, я не очень-то наблюдала за дорогой. Мы въехали на парковку рядом с двухэтажным зданием. Неоновая вывеска над стеклянными дверями читалась бы как «Золотой фазан», гори в ней все буквы. Ниже помельче светилось: «Пивной бар».
– Это достаточно злачное место? – спросила я, не уверенная, что хочу там оказаться, мой бывший – мужик экономный, хоть и ездит теперь на «Лексусе».
– Пиво отличное, это я гарантирую.
Мы вышли из машины, поднялись на три ступени, Олег предупредительно распахнул передо мной дверь. Худшим опасениям не суждено было сбыться. Бар выглядел вполне прилично. За ближайшим столиком из темного дерева сидело человек шесть мужчин в костюмах и ярких галстуках, под рукой каждого мобильный, я насчитала четыре айфона. Бизнесмены на отдыхе. Стайка молодежи, по виду студенты. Дальше бородатые дяди в толстовках, в общем, вполне демократичное заведение, куда скромной девушке зайти не стыдно. Олег оглядывался, выискивая свободный стол. Таковой обнаружился в самом углу, туда мы и направились. К нам тут же подошел официант, мужчина лет двадцати пяти в ярко-красной рубахе и синем фартуке почти до щиколоток. Олег заказал себе пиво и насмешливо взглянул на меня.
– Кофе у вас есть? – спросила я.
– Конечно.
– Ну, выкладывай, чего тебе от меня надо, – заявил бывший, как только официант удалился.
– Соскучилась. Потянуло к родному человеку.
– Ладно врать-то…
Я поскребла в затылке и предложила:
– Могу расстегнуть блузку, бюстгальтера на мне нет.
– Зачем? – опешил бывший.
– Я тут в одной книжке прочитала: хочешь чего-то добиться от человека, сделай ему неожиданное сексуальное предложение. Правда, есть куда более простой способ, а главное, проверенный – подкуп. Но в данном случае вряд ли прокатит. Ты взяток не берешь, о чем я знаю доподлинно. Мое сексуальное предложение достаточно неожиданное?
– Черт, – покачал головой бывший. – Я уже успел отвыкнуть от твоих шуточек.
– А я не шучу. Ну, так расстегнуть или нет?
– Лучше не надо. Так и быть, помогу безвозмездно.
– Ты благородный человек. Тогда переходим к делу. Меня интересует убийство Ирины Одинцовой.
– И что в нем такого? – хмыкнул Олег.
– Хороший вопрос.
– На кой черт оно тебе сдалось?
– Сегодня к нам в контору заглянул муж убитой.
– Вона как… решил, что ему адвокат понадобился?
– А ты как считаешь?
Олег пожал плечами:
– Дело мутное. Он теперь ваш клиент?
– Вроде того.
– Вроде того… – передразнил бывший. – Объясни толком.
Я, как могла, объяснила.
– Парень беспокоится, что, выпустив на волю единственного подозреваемого, вы ополчитесь на него. Агатка, прежде чем дать согласие представлять его интересы, отправила меня разведать обстановку.
– Разумно.
– К тому же мы были немного знакомы с его женой.
– Неудивительно. У тебя полгорода в знакомых.
Нам принесли заказ, Олег выпил пиво и заметно подобрел, по крайней мере, испытывать мое терпение не стал и на призыв по возможности доходчиво растолковать, что Одинцову в ближайшее время стоит ждать от жизни, охотно заговорил:
– Я же тебе сказал: дело мутное. Послушать муженька – так жили они душа в душу, врагов не имели. Версия напрашивается сама собой: ограбление. В этом коттеджном поселке люди живут небедные. Допустим, грабитель не ожидал встретиться с хозяйкой и запсиховал. Но одиннадцать ножевых ран – это все-таки слишком. Плюс располосованное лицо. Больше походит на месть.
– Женщина сопротивлялась?
– Похоже, что нет. Предположительно все выглядело так: убийца вошел и неожиданно для нее нанес удар, после которого сопротивляться она уже не могла. И он в свое удовольствие резал ее на куски. Это в правилах грабителей? К тому же, по словам Одинцова, ничего похищено не было.
– Может, убийца просто не успел обыскать дом? Одинцов последний раз звонил в одиннадцать двадцать пять, а в двенадцать ноль-ноль был дома. Убийство произошло в этот промежуток. Убийца услышал, как подъехала машина, и сбежал.
– Звонок действительно имел место, мы проверяли. А все остальное…
– Что там за история с дворником?
Олег вновь чертыхнулся сквозь зубы.
– Журналюги нам уже всю плешь проели с этим таджиком. Дошло до того, что обвинили в расизме.
– Надо же им что-то писать…
– Короче, дворник жил в поселке, у него комната в административном здании. Там сидят охранники, рядом кабинет начальника ТСЖ и бухгалтера. На работу его взяли за три месяца до убийства. Парень двадцати двух лет, приехал в Россию недавно, по-русски почти не говорит. Никаких проблем с начальством, а тем более с жителями у него не было. Но соседи замечали, что он часто болтается возле дома Одинцовых. В то утро его тоже видели. Узнав об убийстве, соседи тут же об этом сообщили. Ко всему прочему, в нескольких метрах от забора нашли его куртку, заваленную сучьями: куртка вся в крови. Экспертиза показала – это кровь убитой. На вопросы он отвечал невразумительно.
– А переводчика пригласить не потрудились?
– Потрудились, – нахмурился Олег. – Мужиков тоже понять надо: женщину буквально на куски разрезали, молодую, красивую, и все вроде указывало на этого таджика.
– Рискну предположить: ему здорово наваляли, и признание он с перепугу подписал?
– Потом заявил, не знал, что подписывает. Утром появился его брат с адвокатом. Брат в России уже семь лет, работает у Климовой шофером. Слышала о такой?
– Нет.
– Повезло. Есть в нашем городе бизнесвумен, ничего особенного собой не представляет, но скандалистка страшная. И со связями. Бабе за пятьдесят, ни детей, ни мужа, то есть муж был, но уже давным-давно сбежал. И шофер, по слухам, не только шофер, но и постельничий. Начал сюда родню потихоньку перетаскивать, но Климова их в своем доме видеть не желала, вот и распихивала по разным углам. Место дворника в коттеджном поселке, считай, золотое: зарплата вполне приличная плюс комната. Узнав об аресте брата, ее возлюбленный бросился на помощь, а она тут же развила бурную деятельность.