– Понятно, – угрюмо кивнул Корнеев. – Ступай работай.
Мучения продолжались. До конца рабочего дня оставалось время. Корнеев уморился. Сунув руку куда-то под стол, извлек хрустальную стопку, коньячную бутылку, плеснул на две трети, глянул на Максимова, поморщился. Какие-никакие, а русские люди. Извлек вторую стопку, нацедил половину, подумав, добавил себе, драгоценному, и выхлебал в два глотка. Небрежным жестом предложил Максимову – давай. Взращенный на приличном пойле, Максимов осторожно выпил. Нет, ничего – коньяк в своих загашниках начальник криминальной милиции держал терпимый.
– Можно идти? – осторожно спросил Максимов. – Или в камеру?
Корнеев покосился на часы.
– Товарищ капитан, прибыл муж потерпевшей, – сунулся в дверь сержант, – Вадим Кулагин, насилу отыскали. Настаивает на встрече с вами. Впустить? Или снять показания?
– Впусти, – снисходительно разрешил Корнеев. – А вы, Максимов, пока свободны. Подписку о невыезде брать не будем, но, сами понимаете, из города лучше ни ногой.
По лицу вошедшего было заметно, что с капитаном Корнеевым он знаком. А это уже занятно. Бывший муж убиенной и капитан милиции, отфутболивший убиенную к частным сыщикам, – приятели? Вошедший явно не состоял в гармонии с окружающим миром. Сутулый, взъерошенный очкарик в кожаной жилетке и нестираных джинсах. Пугливо покосился на Максимова, с надеждой – на капитана. Не сказать что потрясен гибелью экс-супруги, но расстроен здорово.
Хорошо бы пообщаться с этим типом, поселилась в голове неудачная мысль. На улице он прогнал ее прочь. Дело окончено, не успев начаться. Свою миссию агентство «Профиль» с позором выполнило. Влезать в расследование убийства не только хлопотно, но и опасно. Агентство не занимается уголовными делами, тем более бесплатно. Для этого существует милиция. А удел Максимова – искать пропавших болонок и блондинок.
О том и сообщил коллегам по прибытии на место службы.
– Дружно выбросили из головы, друзья. Ничего не было – коллективная галлюцинация. Прокол с Ириной Владимировной – мой личный прокол и мои же угрызения совести. На ошибках мучаются. Ну все – можете идти. Утром с нетерпением жду. Будем вызывать гражданку Шатрову.
– Не казнись, Костик, – пожалела начальника Екатерина, – ты не виновен в ее смерти. Просто обстоятельства так криво сложились.
– Не вмастила судьба-злодейка, – поддакнул нехарактерно тихий Вернер.
– И будьте осторожны, Константин Андреевич, – тоном чревовещателя предостерег Олежка, – людям свойственно наступать на те же грабли. Думают, что наступают на другие, а как присмотрятся – те же…
4
– Ты поставил очень трудную задачу, папа, – жалобно заявила Маринка, выгружая из духовки надоевшую пиццу. – Я опять начинаю пропускать уроки и получать двойки. В автосалоне «Рено» все приличное начинается с шестнадцати тысяч – причем в евро; на «Тойоте» сегодня субботник, на «Опеле» – ревизия, на «Хонде» – налоговая. Вариант с «Окой» рассматривать не будем, ты явно погорячился. Мини-«БМВ» всем хорош, но опять производитель отозвал тридцать тысяч машин: не контачит стояночный тормоз. У «Феррари» не в порядке масляные шланги, у «Крайслера» спинки сидений сами отбрасываются, у «Вольво» кресла самовозгораются, потому что электропечи замыкает… Задолбали эти буржуи. Я прямо в растерянности, папахен.
Максимов печально улыбался. Чем бы дитя ни тешилось…
– Хорошо, Мариша, давай поднимем планку еще на две тысячи. Напряжемся как-нибудь, пояса затянем.
– Это здорово, пап, – обрадовалась дочь. – За семнадцать «тонн» мы себе такую тачку забубучим… Жуй быстрее, дуй к своей тете Маше, а я по Интернету поброжу…
Какая-то мистическая подворотня между проспектом и Машиным домом! Он вошел в нее, как в облако тумана, повинуясь гласу интуиции: сейчас что-то будет! – предполагал, видимо, таинственную незнакомку, окутанную ароматом цветов и альпийских трав и страдающую обостренным интересом к частным сыщикам. И не прогадал. Но ошибся. Инцидент случился иного рода. Первым делом он услышал цокот каблучков – убыстренный, отчаянный. Женщина вбежала в полутемную арку с противоположного конца, сделала несколько шагов, споткнулась.
– Отстаньте от меня!
Гулкое эхо побежало по стенам. Топот мужских ботинок. Короткий крик, оборвавшийся на высокой ноте. Возня, удар чего-то мягкого о стену.
– Молчи, сука…
Максимов в темпе преодолел две трети тоннеля. У стены расплывчато копошились тени. Два ночных проходимца отбирали у невысокой женщины сумочку. Прижатая к стене, она умудрялась крепко держаться за ремешок, молотила свободным кулачком по воздуху и попискивала. Одному ублюдку удалось схватить ее за руку, вывернуть – дама вскрикнула; другой выдернул сумку. Замок раскрылся – содержимое со звоном посыпалось на брусчатку.
– Стоять, милиция! – рявкнул Максимов.
– Колька, атас! – Кучка распалась – две тени шарахнулись в стороны, разлетелись кто куда. Первый ушел – рванул в проходной двор. Второго он перехватил – метнулся наперерез, двинул кулачищем. Ублюдка завертело по спирали и впечатало в сырую стеночку.
– Ах ты падла… – выдохнул грабитель, проявляя незаурядную прыть и уходя Максимову под локоть. Рукав затрещал, но хулиган вырвался, рванул со всех ног. Максимов машинально сделал скачок, запнулся о брошенный ридикюль и грохнулся всеми своими семьюдесятью пятью килограммами живой массы…
Душевно приложился, ощутимо. Когда поднялся, отплевываясь, тех двоих уж и след простыл. Женщина сидела, по-прежнему вжимаясь в стеночку – даром что обрела свободу.
– Вы в порядке?
– В полном… – простонала женщина. – Послушайте, вы правда из милиции?
– А это тайна великая есть, – загадочно ответил Максимов, отряхивая колени. – Давайте руку, поднимайтесь. Не сидеть же вам тут всю ночь.
– А… уже можно?
– Нужно, – усмехнулся Максимов. – Полагаю, на сегодняшнюю ночь для вас приключения закончены. Приходите завтра, желательно в одиночестве – приключения продолжатся.
– Господи, вы шутите, – сообразила дама, протягивая руку. Ладошка у нее была мягкой, но упругой. Легко поднялась, одернула платьице. – Спасибо вам, – опустилась на корточки и принялась на ощупь собирать ценнейшие в женском обиходе вещи.
– Где они на вас напали? – Максимов присел рядом, чтобы не маячить истуканом.
– В соседнем дворе, – охотно поделилась барышня. Голос уже не дрожал. – По-моему, они шли за мной, поджидая удобный момент. А я и не сообразила…
– Хотя и могли.
– Могла. Но… Шампанского сегодня выпила – три бокала – голова поплыла… Я в фирме «Витапласт» работаю, за Западным вокзалом. Корпоративная пьянка – три года с момента основания фирмы. К полуночи будут развозить загулявших по домам, а мне уже хватило, от шампанского дурно стало… Пошла пешком – а там, на Западном, как назло, ни одного такси, ну я и подумала – дворами пробегусь, а на Котовского чего-нибудь поймаю. Вот и поймала.
– Еще не поздно, кстати, – напомнил Максимов. – Пойдемте, я провожу вас. Вы все собрали?
– Кажется, все… о господи… Я возьму вас под руку? Мне так спокойнее.
На Котовского горел единственный фонарь. Туда он и повел свое новое приобретение. Ценное, надо признать, приобретение. Фигуристая, стройная, под тридцать. Большие глаза с серебринками. Поверх платья – ветровка по сезону. На голове, правда, бог весть что.
– Не пугайтесь, – засмеялась женщина. – Совсем недавно это была модная концептуальная прическа. Больших денег стоила. Послушайте, – она всмотрелась в лицо Максимова, – а что-то непохожи вы на работника милиции… Меня, кстати, Оксаной зовут.
– А меня, кстати, Костей. – Максимов поднял руку – показались лучи фар. Судя по лязгу и натруженному кашлю, приближалось пожилое отечественное корыто. – Далеко живете, Оксана?
– На Студенческой… Послушайте, Костя, а вы действительно считаете, что на этом рыдване я с комфортом доеду? – Она пристально смотрела на спасителя, и, похоже, ей не хотелось никуда уезжать.