Однако Энтони Симмонс остался сидеть, глаза его искрились насмешкой. Но как только Летиция повернулась, чтобы уйти, он поднялся и произнес:
— Расставим точки над мисс Уимблоу. Мне не нужна такая плата. Но я хотел бы поближе познакомиться с вами. Вдруг вам все же понравится мое общество? И кто знает, что тогда? — Он надел пиджак и взял со стола счет. — Пойдемте?
— Летти, вон твою машину пригнали из ремонта, — раздался за спиной Летиции голос подруги.
Она оторвалась от эскиза, над которым работала. Было семь часов вечера того же самого дня. Летиция и ее компаньонка, Элис Роджерс, засиделись за работой, хотя все остальные уже ушли.
Летиция непонимающе посмотрела сначала на Элис, а затем на кольцо с ключом зажигания, которое та крутила на пальце.
— Не может быть! Механик сказал, что ремонт займет день или два!
— И тем не менее… — Элис ухмыльнулась, — твою тачку только что пригнал водитель в форме «Симмонс Пасифик», который заявил мне, что, дескать, шеф велел ему немедленно починить твою развалину, а потом доставить к нам под окна. Еще этот парень сказал, что, хотя он привел «вольво» в относительный порядок, тебе стоит озаботиться приобретением новой машины. Ну а счет, мол, оплачен, спасибо шефу.
Летиция обвела взором их ателье — на столах громоздились в живописном беспорядке разноцветные куски материи, сквозь полукруглые окна били лучи низкого солнца — и непечатно выругалась. Причем довольно громко.
— Радость моя, — промурлыкала Элис, — я так поняла из твоего рассказа, что ты не воспылала нежными чувствами к этому Симмонсу, но стоит ли пренебрегать рыцарем в серебряных доспехах? Если в пригородной автомастерской тебе говорят, что ремонт займет пару дней, это означает — как говорит мне опыт, — что твою колымагу будут чинить недели.
Летиция открыла было рот, чтобы прервать подругу. Но Элис не дала ей и слова вставить в свой монолог.
— Ты только подумай: мы на твоей тачке развозим товар по магазинам! И вспомни, — Элис обвела рукой вокруг, — сколько у нас сейчас заказов и сколько стоит нанять пикап!
— Ну ладно, хватит. — Летиция едва не прыснула. — Ты совершенно права. Но мне никакого удовольствия не доставляет быть хоть чем-то обязанной этому человеку!
Элис, пухлая блондинка, ростом по плечо Летиции, уселась на краешек раскроечного стола и пристально посмотрела на подругу.
— Знаешь, Летти, я бы сказала, что ты произвела неизгладимое впечатление на Энтони Симмонса. Что тут плохого? Сдается мне, у него денег куры не клюют. — Элис пожала плечами и неожиданно потребовала: — А ну рассказывай, что там у вас стряслось?
Летиция нахмурилась: встреча с Энтони Симмонсом уже начинала казаться ей причудливым сном. Они едва перекинулись парой слов на обратном пути в город, и к моменту прощания к Летиции вернулось достаточно самообладания, чтобы спокойно поблагодарить своего спутника за обед, хотя ее глаза при этом опасно сверкали. То ли вняв, а то ли не вняв предупреждению, он вежливо простился и был таков. Однако у Летиции появилось ощущение, что общение с ней забавляло Энтони Симмонса… И что это еще не конец.
— Ох, Элис, я и сама не знаю, — с тяжелым вздохом призналась Летиция, — но почему-то этот человек заставляет меня нервничать…
Вечером ей пришлось повторить то же самое матери и сестре Агнессе.
Агнесса, тремя годами младше Летиции, все еще жила с матерью в Венисе, в доме, откуда открывался прекрасный вид на море. Эстер Уимблоу неоднократно говорила, что скорее умрет, нежели уедет из дома, где прожила больше двадцати лет, хотя тот был явно велик для нее и младшей дочери.
Еще мать пыталась вызвать в Летиции чувство вины за то, что несколько лет назад та уехала от родителей и поселилась отдельно. И за то, что не пожелала вернуться после смерти отца. Но Летиция знала, что поступила благоразумно, не поддавшись на уговоры матери, поскольку обе были собственницами и хотели быть единовластными хозяйками в доме. Тем не менее время от времени Летиция оставалась в Венисе на день или два. Собиралась переночевать здесь она и сегодня.
Агнесса, будучи от природы спокойной и тихой, легко уживалась с матерью. Сейчас она заканчивала изучать историю в университете Южной Калифорнии и подрабатывала на телевидении, подбирая материалы для одного знакомого редактора. Летиция любила сестру — такую же темноволосую, как она сама, но при этом невысокую и хрупкую.
Агнесса редко покидала мир собственных мыслей. Однако именно она, когда все сидели за поздним ужином, вновь затронула болезненную для Летиции тему:
— Если Симмонс прав и его советы действительно стоящие, наши беды закончатся.
Летиция скорчила гримасу. Она уже успела отчитаться о своей встрече с Энтони Симмонсом, избежав, однако, упоминаний о том, что касалось только их двоих.
Эстер ухватилась за бокал с вином и произнесла дрогнувшим голосом:
— Но это же… чудесно! Просто невероятно! Я спасена! Если только… — тут Эстер внимательно посмотрела на старшую дочь, — здесь нет никаких подводных камней, о которых ты умолчала.
— Да нет, — ответила Летиция, пожимая плечами. — Только я не знаю, можем ли мы положиться на совершенно незнакомого человека. Уж больно ловко он воспользовался нашим положением, чтобы по дешевке приобрести «Пинк-велвет»…
— Но если он сказал правду насчет продажи склада, это покроет то, что мы потеряли на продаже поместья… Кстати, Летти, кто он такой? — спросила мать.
Летиция коротко пояснила.
— Полагаю, надо как-нибудь пригласить на обед этого мистера Симмонса, — задумчиво произнесла Эстер. — Интересно, почему он решил протянуть нам руку помощи?