Рик открыл зонт. И братья в яме замерли в напряжении.
– Может, не стоит его открывать, – сказал кудрявый.
– А почему? – удивился Рик. – Ведь дождь идёт.
– Но это гроза. А когда гремит гром, сверкают молнии.
Рик внимательно осмотрел зонт: довольно тяжёлый, хотя вроде бы из алюминия. Рукоятка плотная, а сразу же под крючком, на который нужно нажать, чтобы зонт открылся, оказались какие-то небольшие кнопочки.
– Для простого зонта он кажется довольно сложным…
– На самом деле он не стоит и половины того, что за него заплачено, – поспешил уточнить кудрявый. – Это самый обыкновенный зонт отличной фирмы, но…
Рик направил зонт в яму и вдруг спросил:
– А что будет, если нажму вот эту кнопку, а?
– НЕТ! СТОЙ! – завопили сразу оба Поджигателя. – НИЧЕГО НЕ НАЖИМАЙ!
Рик направил зонт в небо:
– Я, кажется, понял, что это самый обыкновенный зонт…
Белокурый вздохнул:
– Если повернёшь ручку и потянешь, он превратится в небольшой огнемёт, – сказал кудрявый.
– Интересно… – проговорил Рик.
– И ничего страшного. Всего на пару метров полыхнёт, – добавил белокурый.
– А если нажму на эту кнопку?
– Привлечёшь молнии, – они вспыхнут и будут полыхать вокруг, сколько тебе угодно, – смирившись, признался кудрявый.
Небо раскалывали мрачные раскаты удалявшегося грома, и дождь как будто затихал. Рик, взглянув на Последнюю, заметил вдруг на её лице странное напряжение. И это ему нисколько не понравилось. Женщина опустилась на траву рядом с Риком, посмотрела на зонт, в яму, на небо в тучах и, наклонившись к Рику, шепнула ему на ухо только одно слово.
– Как это она могла уйти? – взорвался Рик. – А дверь?
Не ожидая ответа, он бросился к двери из слоновой кости.
Промокшие до мозга костей, братья Ножницы стояли в яме и ожидали, что же будет дальше. Но ничего не происходило, и потому им не оставалось ничего другого, как смириться и опуститься в грязь.
– Может догадаются принести нам хоть что-нибудь поесть… – с тоской произнёс кудрявый.
– В Нью-Йорк нам надо было ехать, – вздохнул белокурый. – Красивые машины, роскошные гостиницы. Отличные рестораны. Не сюда. В Нью-Йорк!
Глава 7. Загадочные корни
Томмазо сидел в домике Нестора и смотрел в парк, на силуэт виллы «Арго», темневший на фоне деревьев. Справа от него высокий утёс круто обрывался в море.
Мальчик с трудом различал вырубленные в камне ступеньки, ведущие на берег, и тут же вспомнил один из первых эпизодов в книгах Улисса Мура. Дух захватывало от рассказа о том, как Джейсон едва не сорвался с лестницы.
– Почему улыбаешься? – спросил Нестор, громыхнув кастрюлей на конфорке.
– Странно как-то сидеть здесь.
– Поговорил по телефону?
Томмазо звонил по старому пластмассовому телефону домой, в Венецию, и сообщил, что с ним всё в порядке. Очень трудный получился разговор, он не мог и слова вставить, потому, что всё время без умолку говорила его мама. Томмазо пообещал ей, что очень скоро вернётся и всё объяснит, а мама в слезах поклялась, что не будет ругать его.
Его родители думали, будто он убежал вместе Анитой.
Именно это и заставило его улыбаться.
– Фирменное блюдо! – объявил Нестор, выкладывая на тарелку переваренный рис с овощами.
Томмазо помешал ложкой что-то похожее на кашу:
– А про это в книгах ничего не написано.
– Иногда стоит опустить некоторые детали, – признался садовник. – Так или иначе, если и ты считаешь, что Улисс Мур не умеет готовить, можешь поголодать.
Томмазо не возражал. Бриоши из кондитерской «Лакомка» немного успокоили его аппетит. Он посмотрел на светящиеся окна кухни в доме Кавенантов, где Джулия ужинала со своими родителями, и перевёл взгляд на Нестора.
– Они и в самом деле ничего не подозревают? – он имел в виду родителей Джулии, и Нестор это прекрасно понял.
– А что они должны подозревать?
– Что их дети путешествуют во времени.
– Они не путешествуют во времени. Просто путешествуют.
– Да, но делают это с помощью Дверей времени, – возразил Томмазо.
– Всё равно лучше, чем сидеть все каникулы где-нибудь в деревне.
Томмазо опять помешал ложкой в тарелке:
– А вы никогда не задумывались, как же всё-таки они работают?
– Тысячу раз задумывался. Практически каждый день ломаю над этим голову.
– И не находите ответа?
– Мы решили, что в нём нет надобности. – Нестор отломил кусок твёрдого, как камень, хлеба, и попытался откусить. – От того, знаешь ты или нет, почему идёт дождь, ведь ничего не меняется: дождь всё равно идёт.
Несколько минут Нестор ел хлеб, рис и разваренные донельзя овощи и наконец снова заговорил:
– Факт тот, что двери существуют. Открываешь дверь и переступаешь порог, потому что эти существуют. И это не какое-то промышленное изделие. И не артефакт, созданный во времена какой-то неизвестной и давно исчезнувшей цивилизации. Это просто двери. Самые обыкновенные. Откуда они взялись? Что собой представляют? Думаю, что для ответа на эти вопросы нужно прежде понять самого себя – узнать, кто ты такой и что делаешь в этом мире.
– Это похоже на какой-то философский диспут… Жуткий! – ответил Томмазо, отодвигая тарелку.
– Жуткий, говоришь? А между тем это как раз тот случай, когда кому-нибудь из вас, сегодняшних ребят, стоило бы иногда задумываться и над некоторыми «философскими вопросами».
– Я имел в виду рис, – уточнил Томмазо. – Извини, конечно, но я в самом деле не могу это есть.
Нестор пожал плечами, взял тарелку и переложил её содержимое в свою.
– Это дело привычки, – пояснил он.
– Как бы то ни было, Килморская бухта существует, – сказал Томмазо. – Пока Нестор продолжал расправляться с едой, Томмазо продолжал: – И в Килморской бухте есть двери, которые ведут в другие места. Одни красивые. Другие безоб разные. Если двери закрыты, всё в порядке. А нет…
Нестор поднял ложку:
– А нет, так ты в конце концов обнаружишь простую истину: всё немногое, что тебе известно об этом мире, неверно. И тогда захочешь понять, почему. И потратишь на это всю жизнь. И пожалуй, рискуешь, как Леонардо, умереть, прежде чем узнаешь.
Томмазо терпеливо ждал, пока старый садовник закончит есть, потом взял папку с фотографиями Разрисованного дома и спросил:
– Может быть, они помогут нам найти ответы?
– Весьма сомневаюсь, мальчик. Но если хочешь, посмотри, – ответил Нестор и, убрав со стола посуду, сел и, сложив руки на груди, с нарочито скучающим видом стал наблюдать, как мальчик раскладывает на столе фотографии.
– Вот, – сказал Томмазо, указывая на первый снимок. – Это рисунок какого-то небольшого городка. Это вполне могло бы быть нашим воображаемым местом.
Нестор кивнул.
– Могло бы.
– А тут, наоборот, два человека пилят ветки какого-то дерева. И тут же рядом эти самые люди изготовляют дверь… Дверь времени?
– Или какую-нибудь тумбочку.
Томмазо сделал вид, будто не замечает иронии садовника, и продолжал:
– Моро говорит, что для изготовления двери требуется древесина какого-то дерева. Но какого? Я думаю, он знает. И подскажет. Вот смотри, вся эта стена разрисована ветками какого-то дерева. На них сидят все животные, которые изображены на головках ключей. Взгляни сюда… Можешь сосчитать их…
Нестор сосчитал и сказал:
– Здесь их больше.
– Одиннадцать. Двенадцатый – это ключ с головкой в виде трёх черепах, то есть с символом Строителей дверей.
Томмазо не терпелось поделиться своим открытием.
– И в самом деле… – Он взял в руки снимок. – Взгляни сюда. Тут два дерева. На этой стороне рисунка человек подходит к дереву, а на другой – уходит от него. Это один и тот же человек, но пейзаж за его спиной изменился, значит, дерево позволяет ему перемещаться из одного места в другое. Но что это за дерево? Какое-то особенное? Вот и ответ, он нарисован в самом низу, возле лестницы. Снимок очень тёмный, но… нет сомнений, что дерево нарисовано вверх ногами – его корни не уходят в землю, а поднимаются к небу. Более того, их развевает ветер, видишь эти чёрточки? Это ветер. Насколько я знаю из книг, которые читал, всякий раз, когда Дверь времени открывается, неожиданно возникает сильный сквозняк. Это ветер, соединяющий миры. А корни деревьев удерживает их вместе.