- Бессовестные! - с порога выкрикнула Бедная Лиза. Прекрасные серые глаза молоденькой классной руководительницы были зареваны, потому что за проделки учеников попадает сначала их наставникам. - Бессовестные! Бессовестные!
- Так, Елизавета Георгиевна... - загудел девятый "В".
- Молчите лучше, бессовестные! Слушать ничего не хочу! - Она жалобно взглянула на Александра Арсеньевича. - Саня, ты знаешь, что они творят?!
Но что они творят, сообщить не успела, потому что в дверь властно постучали. Это прибыла сама Лола Игнатьевна.
- Извините, Александр Арсеньевич, - произнесла она, карающе оглядывая бессовестный девятый "В", - но у нас произошло ЧП, и я бы сказала попросту - неслыханное безобразие!
Лола Игнатьевна была заместителем директора по воспитательной работе, то есть как раз специалистом по "неслыханным безобразиям" и ЧП, специалистом крупным и виртуозным. Александр Арсеньевич понял, что урока не будет (Лола Игнатьевна занималась воспитанием, не жалея времени), вздохнул и отошел к окну.
- Итак, кто был организатором вчерашнего безобразия? - сурово спросила Лола Игнатьевна.
Девятый "В", естественно, хранил гордое молчание. Только Боря Исаков пробормотал довольно внятно:
- Фуэнте Овехуна...
- Исаков, меня сейчас не интересует степень твоей образованности. О пьесе великого испанского драматурга Лопе де Вега мы с тобой побеседуем в другой раз. Ситуация, описанная им, не может иметь места в средней школе. Инициаторов придется назвать. Ну?
Но девятый "В" инициаторов не называл, молчал, и все тут.
- Бессовестные! Бессовестные! - с отчаянием сказала Бедная Лиза. Натворили - и в кусты! Я бы с вами в разведку не пошла!
- Может, хватит оскорблять? - возмутились с задней парты.
- Семенов! Слушать правду, по-твоему, оскорбительно? - грозно удивилась Лола Игнатьевна.
Семенов стоял у парты, сунув руки в карманы, и дерзко молчал.
- Семенов, я с кем разговариваю? Быстро вынь руки из карманов!
Семенов вынул руки из карманов и снова надерзил:
- А может, я бы тоже с Елизаветой Георгиевной в разведку не пошел, ну и что?
- Семенов, я гляжу, ты разговорился.
- Сами спрашивали.
- Семенов, я не об этом спрашивала. Я спрашивала...
- Простите, Лола Игнатьевна, - вмешался Боря Исаков. - Но может быть, имеет смысл спросить у нас не о том, к т о это сделал, а о том, п о ч е м у мы это сделали?
Исаков Боря был страстным борцом за справедливость. Поэтому Бедная Лиза поспешно сказала:
- Боря, объяснишь, когда спросят! - она знала, что если дать Боре заговорить, то это чрезвычайно все усложнит.
Боре не скажешь: "А ну прекрати грубить и дай дневник!" - чем обычно и кончается в школе борьба за справедливость.
Боря был интеллигентнейший, начитаннейший юноша. Он все знал. Он был не просто круглый отличник, он был вундеркинд, вежливо скучающий на уроках. Победитель всех мыслимых олимпиад, гордость школы - вот кто был Боря Исаков.
Ни один конфликт между учеником и учителем в девятом "В" не обходился без Бориного участия. Боря всегда был готов объяснить учителям, что они в данном случае не правы (что учителям, разумеется, не всегда нравилось). Но спорить с Борей было трудновато: он имел скверную привычку ссылаться на авторитеты. "Вы полагаете? - спросит он, выслушав. - А вот Макаренко в этом вопросе с вами бы не согласился. Он по этому поводу говорил следующее..." (и можно не сомневаться, что Макаренко это действительно говорил), а то еще процитирует Декларацию прав человека или Устав средней школы. И бог с ней, с Декларацией, но уж с Уставом-то хочешь не хочешь приходится считаться! Поэтому побаивались Борю учителя. Но не Лола Игнатьевна, которая вообще никого и ничего не боялась.
- Хорошо, Исаков, - согласилась она. - Если ты настаиваешь, начнем с вопроса, п о ч е м у вы устроили это безобразие.