Зато дышать стало легче. Как хорошо без маски… Он поспешно поправил головной платок и заморгал. Постепенно глаза начали привыкать к резкому свету, и он увидел комнату, в которой оказался.
Прямо перед ним стоял стол. По бокам – два торшера без абажуров. Пол под ногами голый, бетонный. Видимо, недостроенный дом. Или ремонт в разгаре. Но в Джидде десятки тысяч каменных домов. Понять, в какой части города они находятся, невозможно. Саид прищурился. По другую сторону стола, прямо у голой каменной стены, было что‑то вроде возвышения. Там на простых стульях сидели двое. Головы у обоих обмотаны палестинскими платками, видны только глаза и переносица. Оба в темных рубахах, на ногах сандалии. Они молча разглядывали его.
Откуда‑то издалека доносился ровный автомобильный гул. Они явно находились недалеко от магистрального шоссе, но где именно – Саид не знал. И еще один звук доносился издалека – шаги. Очевидно, охрана. Он не решился глянуть по сторонам, смотрел на тех двоих, что сидели напротив. Вытер ладони о рубаху, сглотнул. Горло пересохло. Но он не боялся. Чувствовал, что Нура здесь, рядом.
– Нет Бога кроме Аллаха, и Мухаммед – пророк Его, – начал он.
От жаркой духоты кровь молотом стучала в висках. Он снова поправил головной платок, который прилип к короткостриженым, потным волосам.
Человек, сидевший слева, ответил:
– Нет Бога кроме Аллаха.
Только теперь Саид заметил меч. Оружие стояло между ними, прислоненное к стене. Саид подался вперед. Со лба капал пот.
– Моя жизнь подошла к развилке. И я уже выбрал свою дорогу. Единственную дорогу. Вот почему я здесь.
Двое на возвышении смотрели на него.
– Ты просил о встрече через Валида Хабиба? – вдруг спросил тот, что слева. – Расскажи, откуда ты его знаешь.
– Мы вместе учились в университете Короля Сауда. Делили комнату в общежитии. А потом снова встретились в другом университете, за границей. Университет штата Арканзас. Мы много спорили, вели долгие беседы и ходили в одну мечеть. И потом продолжали общаться. Валид часто тепло отзывался о «Воинстве ислама», но мне понадобилось гораздо больше времени, чем моему товарищу, чтобы выбрать дорогу в жизни. Теперь выбор сделан. Отныне я весь принадлежу Аллаху и стану Его воином.
– Почему именно сейчас?
– Теперь я готов. Мой Бог призвал меня.
Что им обо мне известно? – подумал Саид. Что им удалось разузнать?
– Чем ты занимался после того, как закончил учебу?
Саид был уверен, что Валид Хабиб уже обо всем им рассказал, но они хотели услышать это от него самого.
– Работал в банке Аль‑Paджи, потом – в Национальном коммерческом банке. Там я работаю до сих пор. По компьютерным системам.
– Компьютерные системы? – впервые заинтересовался тот, что справа. – Какие именно?
– Например, системы регистрации и слежения. – Саид левой рукой вытер пот с лица. – В основном занимаюсь системами, но и программированием тоже. У меня магистратура по экономике и бакалавриат по кибернетике.
Человек, сидевший слева, метнул на соседа быстрый взгляд.
Саид все щурился от неприятного резкого света.
– Все свои навыки я направлю на то, что вы сочтете нужным. Иншалла.
Человек слева заговорил снова:
– А твоя семья?
– Мой отец – шейх Файез Ахмед аль‑Харби.
– Мы слышали, что несколько лет назад шейх Файез Ахмед аль‑Харби лишился всего состояния. – Он понизил голос. – Промотал его на купле‑продаже неких акций. Акций компаний из страны Великого Сатаны.
– Это правда… – Саид со стыдом опустил голову. – Он был… дейтрейдером.