Доминировала в этом процессе так называемая «новая» или «петербургская» буржуазия, поскольку она формировалась не из потомственных предпринимателей, а из числа государственных чиновников, директоров и членов правления акционерных обществ и банков, не имевших до этого крупных личных капиталов. Это был достаточно узкий кружок, напрямую связанный с государственным аппаратом. Наиболее известные промышленники – Н. Авдаков, А. Вышеградский, А. Путилов, Л. Давыдов.
Иной характер имела московская и примыкавшая к ней крупная провинциальная буржуазия: Рубушинская, Морозовы, Мамонтовы, Вогау и др. Эти династии обладали многомиллионными состояниями, которые не спешили вкладывать ни в новые промышленные районы, ни в новые отрасли, ни в железнодорожное строительство, отдавая предпочтение традиционным формам организации производства – мануфактурам, фабрикам. Акционирование предприятий в этой сфере происходило преимущественно в виде паевых товариществ с очень узким кругом владельцев крупных паев, в основном связанных семейными узами.
Российская буржуазная элита не имела прочного социального фундамента, поскольку в стране практически отсутствовали так называемые средние слои населения, т. е. мелкие буржуазные собственники. Из-за внутренней разобщенности и разнонаправленности своих экономических интересов, из-за того, что создателями крупного индустриального производства выступали, кроме буржуазии, государство и иностранный капитал, русская буржуазия не представляла собой единый экономический класс, монопольно выражающий индустриальную силу страны.
Интенсивная индустриализация страны привела к увеличению численности наемных рабочих. К началу XX в. в Российской империи было примерно 13 млн наемных рабочих; из них 2,8 млн потомственных пролетариев, остальные – пролетарии первого поколения. Среди первой группы был очень высок процент грамотных рабочих, которые давно утратили связь с деревней и являлись носителями городской культуры и образа жизни. Но большинство рабочих были из числа вчерашних крестьян, из беднейших деревенских слоев. Подавляющее их число было малограмотным и неграмотным.
Из-за того, что крупные промышленные предприятия России страдали слабой технической оснащенностью и экстенсивными способами эксплуатации машин и оборудования, на них была высокая концентрация рабочих. В начале века около половины из них работали на предприятиях с числом работающих свыше тысячи человек. Это способствовало сплочению рабочего класса, ускоряло формирование его классового самосознания. Превращению пролетариата в огромную революционную силу помогало и отсутствие продуманных государственных мер в сфере рабочего законодательства. Максимальная продолжительность рабочего дня для взрослых мужчин была установлена в 11,5 ч. Поэтому требование введения 8-чсового рабочего дня стало основным в экономической программе русского пролетариата. Постоянное недовольство российского рабочего вызывала и существовавшая на фабриках система штрафов. Взимание штрафов очень часто было похоже на сведение личных счетов мастера с рабочим. Но больше всего не давало покоя российским рабочим отсутствие у них элементарных гражданских прав. Они не имели права создавать организации даже для защиты своих экономических интересов, тем более что за участие в стачках и забастовках предусматривалось тюремное заключение от двух до восьми месяцев.
Кроме буржуазии, высшей социальной группой в России являлось поместное дворянство, в значительной степени определявшее не столько экономическое, сколько политическое лицо страны. Помещики обладали гигантской земельной собственностью, цена на которую в 1905 г. на территории Европейской России на 60 % превышала общую массу акционерных капиталов в стране. Только малая часть дворян-землевладельцев сумела приспособиться к новым экономическим веяниям и перевести свои хозяйства на капиталистический путь развития, преобразовав их в так называемые образцовые имения, с использованием сельскохозяйственных машин и наемного труда сельскохозяйственных рабочих. В 1905 г. таких имений насчитывалось всего 3 %.
Основная же масса помещиков так и не смогла приспособиться к новым условиям; их расходы по-прежнему превышали доходы, а земли закладывались и перезакладывались. Их же бывшим хозяевам приходилось идти на госслужбу.
В начале века усилился и процесс расслоения в среде русского крестьянства. Появились деревенские богачи (кулаки), которые использовали эксплуатацию наемного труда и занимались торгово-ростовщической деятельностью. В рассматриваемый период кулаки составляли два – три процента крестьянского населения; к ним примыкали примерно 15 % зажиточных крестьян. Основным определителем зажиточности было наличие свыше четырех голов лошадей, столько же коров. Другую группу деревенского населения составляли безлошадные хозяйства (25 %) и беднейшее – не имевшие коровы (10 %).
В политическом отношении крестьянство было еще более бесправным, чем другие слои населения: на него не распространялся суд присяжных, а до 1905 г. сохранялись телесные наказания и местные сословные суды. Вся деревенская жизнь контролировалась земским начальством.
В социальной структуре российского общества была довольно заметная прослойка чиновников (государственных служащих различного ранга) – более 500 тыс. человек. На содержание такого огромного аппарата уходило 14 % государственного бюджета (в Англии – 3 %, во Франции – 5 %, в Италии и Германии – по 7 %). Также заметную роль в русском обществе играло и довольно многочисленное православное духовенство. В первое десятилетие XX в. в стране насчитывалось 3 тыс. священников различного уровня и звания, более тысячи монастырей обслуживали почти 100 тыс. монахов и монахинь. Церкви принадлежало более двух миллионов десятин земли.
Особую роль в общественной жизни страны играла интеллигенция. К началу века в России было 870 тыс. человек, занятых в основном умственным трудом, – ученых, преподавателей, врачей, лиц свободных профессий (адвокатов, журналистов, писателей, артистов и др.).
Итак, в начале XX в. в России еще не закончился процесс складывания классов буржуазного общества и разрушения сословно-класовой структуры общества феодального (традиционного). А база для проведения социальных реформ – класс мелких и средних буржуазных собственников – отсутствовала вообще.
Билет № 2
1. Политическая раздробленность на Руси. Русь удельная (XII – XIII вв.)
2. Внешняя политика России в конце XIX – начале ХХ вв. Русско-японская война: причины, ход военных действий, итоги и последствия
1. Начало XII в. характеризуется на Руси и началом второго периода ее истории. Стали происходить коренные перемены в русской жизни по сравнению с главными событиями первого периода. Так, в первом периоде главная масса русского населения сосредоточивалась вокруг Днепра и его бассейна, вокруг Киева. Для второго периода характерно перемещение основной массы россиян уже в области Верхней Волги. В первом периоде устроителем всей политической и экономической жизни на Руси был большой торговый город, вокруг которого и кипела жизнь; для второго периода характерно преобладание власти наследственных вотчинников своих уделов, т. е., князей.
Таким образом, Русь днепровская сменяется Русью верхневолжской; волостной город уступает свое место князю, с которым прежде соперничал. Эта двоякая перемена, территориальная и политическая, создает в верхневолжской Руси совсем иной образ жизни, чем киевский. Двигателем народного хозяйства на верхней волге становится земледелие вместо вольной торговли.