Шах сделал все как надо, теперь пора сматывать удочки. Вдруг менты навалятся? Да и торгашам нужно время, чтобы привести свою территорию в порядок, а заодно подумать, нужно им покровительство братвы или нет…
Шах на какое-то мгновение потерял дар речи, разглядывая машину.
– Круто! – наконец-то выдавил он.
– Всего за десять «штук»! – похвастался Кобзарь. – Думали, лоха разводим, а он лохом в кубе оказался. Сам пятнадцать «штук» отдал…
– Не пятнадцать, а тридцать, – усмехнулась Карина.
– Ага, тридцать! – весело подхватил Кобзарь.
– Лохов учить надо, – нахмурил брови Шах. – Лохов учить, а с врагами – разбираться… Кара, ты правильно все сказала: с «южанами» надо наглухо все решать.
– А стволы у тебя есть, чтобы наглухо? – спросила она.
– Ты же говорила, что у тебя выход на человека есть…
– Ну, до шести вечера я точно не успею…
– Ничего, топоры возьмем, с топорами на «стрелку» пойдем.
– Против лома нет приема… А если «южане» тоже с ломом придут? Я так понимаю, они закусили удила, их теперь так просто не остановишь. Да и стволы у них есть…
– У них?! Стволы?! – озадачился Шах.
– Ну, точной уверенности нет, но все может быть…
– Думаешь?
– Я разговаривала вчера с Косолапом. Он долго запрягал, но ехать будет очень быстро, – ответила Карина.
– Ты разговаривала с Косолапом?!
– Да вот, пересеклись пути-дорожки… Я ему про чеченцев рассказала, про то, как эти ребята свои вопросы решают: если что не так, сразу стрелять. А у нас поселок богатый, как бы нам отбиваться не пришлось. Если не чеченцы, так долгопрудненские наедут. Сотня пехоты подъедет, что делать тогда будем, а? А если две?
– Это ты у меня спрашиваешь?
– Нет, это я у Косолапа спросила… И у тебя спрашиваю… Сейчас мы «южан» «мочить» пойдем. С их стороны десяток бойцов положим, сами с десяток потеряем, потом еще, пока друг друга не сожрем. Сами свой поселок для чеченцев зачистим…
– И что ты предлагаешь? – в напряженном раздумье спросил Шах.
– А я должна что-то предложить? – изобразила приятное удивление Карина.
– Ну, ты же с Косолапом говорила….
– Говорила. И предложила ему вариант. Он наезжает на «Пролетарку», мы даем ему «ответку». Торгаши видят нашу силу и платят без всяких нагоняев. За нашу защиту платят. А кто не будет платить, на того снова «южан» наедут. Вывезут за город и весь ливер отобьют…
– Так «южан» уже наехали на «Пролетарку»! – скривился Шах, возмущенно и с подозрением глядя на Карину.
– Наехали. Как я сказала, так и наехали.
– Ты сказала?!
– Я… Конечно, надо было тебя предупредить, но тогда ты не был бы таким злым, как сейчас. А ты натурально взбесился, так даже в кино не сыграешь. Ты неотразим в своем гневе, Шах!
– Хочешь сказать, что это была постановка?
– Уже сказала… А разбираться с «южанами» мы не будем. Слух пустим, что мы их в замес пустили… Ну а если кто-то из барыг платить не станет, мы на этих умников «южан» натравим… Все платить начнут! Четко! И на добровольных началах. А мы будем добровольно их защищать. Надо организовать общество добровольных дружинников. Торгашей туда примем, а они будут нам членские взносы платить…
– Членские взносы? Членские взносы – это хорошо, – проговорил себе под нос Шах. – А какой у «южан» с этого интерес?
– Мы поделим поселок пополам, проведем четкую границу. Они на своей территории королюют, мы – на своей.
– Это понятно, но я про барахолку спрашиваю?
– А барахолка будет общей. Завтра мы «снимем» с барыг и половину отдадим «южанам».
– Половину?! Ты с ума съехала?! – взбесился Шах.
Но Карина даже бровью не повела. Она собрала в кулак всю свою выдержку, чтобы казаться невозмутимой. Решающий момент надвигался на нее всей своей мощью и неотвратимостью, и она должна удержаться на ногах. Мало того, этот момент нужно еще и оседлать… Непросто это сделать, но она должна справиться…
– Половину с завтрашнего навара. А дальше – чисто по справедливости: кто рынок держит, тому шестьдесят процентов, кто помогает его держать – всего сорок. А рынок ты держать будешь… Я думаю, Косолап на это согласится.
– Ты думаешь? А он что думает? – обернувшись к ней, спросил Шах.
– Ну, ты же у «северян» старший, а Косолап «южанами» рулит. Ты – шишка, он – шишка, вы и решать должны. Сегодня в «Подмосковье» у вас «стрелка», за поляной поговорите, решите, как и что…
– Я?! С Косолапом за поляной?! Ты что, с дуба упала? – гаркнул Шах.
– Не надо на меня орать! – стараясь казаться невозмутимой, отрезала Карина. – Я не последний человек в нашей команде, а ты ведешь себя как дешевый баклан. Мне совсем не страшно. И Косолап тебя не испугается, если ты себя и с ним будешь так вести. Ты должен показать, что ты деловой человек. Поэтому я и забила встречу в ресторане…
– Это что, наезд был? – возмущенно спросил Шах.
– Как хочешь, так и понимай. И ситуацию как хочешь, так и понимай, – чеканила Карина. – Можешь Косолапа на хрен послать, твое право. Можешь пристрелить его прямо там. Ты у нас за старшего, тебе потом и расхлебывать…
– Мне расхлебывать?! А кто «стрелку» Косолапу забил?
– Я хочу как лучше. А ты можешь превратить нашу жизнь в дерьмо. Нам деньги нужно делать, а мы опять будем с «южанами» в кровь «мочиться». Только это будет уже другая кровь, трупы будут пачками выносить… У тебя много бойцов, чтобы их терять? А что мне твоей матери сказать, когда тебя «замочат»?
– Тебе?! Моей матери? – на мгновение растерялся Шах.
– А кто за тебя в ответе, если не я? Ты у нас за старшего, но кто-то же должен быть за тебя в ответе. Кому-то же надо будет за тебя спросить, если с тобой что-то случится…
– А если Косолап сегодня беспредел устроит? – спросил Кобзарь. – Если Шаха «замочит», ты за это ответишь?
– Отвечу. Я забила «стрелу», мне и отвечать… Тебе задание, брат. Мы с Шахом сейчас покатаемся, а ты давай в «Подмосковье» двигай. Это по-любому наша территория. Сделай так, чтобы официанты в струнку вытягивались, когда мы заходим…
– В струнку?! Ну да, дело нужное… Надо бы еще и охрану им поставить, но это государственная собственность… – вздохнул Кобзарь.
– Собственность государственная, – кивнула Карина, – а водку там из-под полы продают, по двадцать рублей за бутылку. Ты у директора спроси, зачем он это делает? Он тебе долю предложит, если хорошо спросишь…
– А я что, спрашивать не могу? – самодовольно ухмыльнулся Кобзарь.
– Вот мы с Шахом и посмотрим… И еще с охраной вопрос продумай. Найдешь пацанов, о которых Косолап не знает, нарядишь их под официантов, пусть ходят, смотрят, чтобы Косолап никого из своих в кабак не протащил… Я за Шаха отвечу, но и с тебя спрос будет. Ты меня понимаешь? – спросила Карина.
– Да я-то понимаю, – косо посмотрел на нее Кобзарь.
Понял он, что перехитрила его Карина. Но ведь он не стал возражать, когда она его направила в кабак. Значит, впрягся он в это дело, а раз так, то сдавать назад уже западло. Если впрягся, то и отвечать за Шаха ему придется вместе с Кариной. И если он мог кого-то винить за такой расклад, то только самого себя…
Глава 6
Ставки сделаны, кости брошены. Барахолка на Пролетарской стала общей собственностью, но Косолап не возражал против схемы, которую предложила Карина. Рынок держат «северяне», они, если что, разбираются с ментами, отгоняют от него всяких «левых», поэтому львиная доля добычи принадлежит им. И даже не шестьдесят процентов, а все семьдесят. Она предложила такой вариант, и Косолап его принял. Значит, он признал ее власть над собой. Иначе как победой это не назовешь.
Шах понял, что Карина имеет большой влияние на Косолапа, проникся к ней еще большим уважением, поэтому не стал возражать против того, чтобы под Косолапа отошел поселковый хозмаг. Это государственная собственность, трогать ее опасно для свободы, но возле этого магазина гуртовались частные таксисты. Их было немного, машин пять-шесть, но все-таки это деньги. А кто держит точку, тот и снимает с таксистов дань. Само собой, это решение Шаху не понравилось, но Карина смогла подсластить пилюлю. Она уговорила Косолапа наехать на привокзальных таксистов, чтобы «северяне» затем одержали над ними громкую победу. Косолап согласился подыграть, причем безвозмездно. Тогда Карина от своего имени предложила сыграть в такую же игру с таксистами, которые паслись на автобусной станции. Это была территория «южан», и Косолап уже начал стричь шерсть с этих деляг…