Смирягин Андрей
Андрей Смирягин
Они встретились два года спустя в маленькой окруженнойврагами средиземноморской стране. Он из изящного остроумногоюноши, которому женщины достаются с неимоверным трудом,превратился в грубого волосатого мужчину, которому женщиныпокоряются с поразительной легкостью. Она же из хрупкогохуденького мальчишки превратилась в обворожительную женщину снеобычайно красивой грудью, как раз такой, какую он любил еще сдетства, и стойким до упрямства характером.
- Не приближайся ко мне,- сказала она, когда он появилсяперед ней в комнате университетского общежития.- Я тебя боюсь.
- А я и не приближаюсь,- сказал он, целуя ее в ушко.
- Не раздевай меня,- сказала она,- я стесняюсь.
- А я и не раздеваю,- сказал он, освобождая ее смуглые бедраот белоснежных трусиков.
- И не вздумай раздеваться сам?- сказала она.
- И в мыслях не держу,- сказал он, отбрасывая свои.
- Ты зверь, и я буду сопративляться,- воскликнула она.
- Изо всех сил?- поинтересовался он, укладывая ее напостель.
- Изо всех,- ответила она.- Толко закрой дверь на ключ иприкрой получше шторы.
В тот же вечер они сняли номер в маленькой гостинице у моряс зеркалами на уровне постели и репродукцией "Танцовщиц" Дега уизголовья.
- Послушай,- сказал он на следующее утро по дороге на пляж, эти шорты тебе очень идут. Они совсем не мешают восприятиючистого образа твоего тела. Скажи только, почему все местныемужики так на нас пялятся.
- Как?
- Как будто я отнял у них самое дорогое, что у них есть вэтой жизни.
- Не обращай внимание, они на всех женщин так смотрят. Этоздесь самое противное. Мне просто делается страшно.
- Ты о чем?
- Мне уже двадцать два и я знаю, что дальше в этом окруженииуже ничего не будет.
- Не говори глупостей.
- Подожди. Два года назад я думала, что всреча с тобой нетак важна и таких еще будет много. Ты и представить не можешь, скаким количеством мужчин я встечалась с тех пор, как приехала вэту страну.
- И что?
- И ничего. Половина дебилы, половина импотенты. И по всемувидно, соотношение это не изменится.
Как будто в доказательство ее слов из-за пальм выскочили трисефардских юноши и, окружив их, что-то угрожающе закричали. Онпонял, что, похоже, придется драться, и по российской привычкеоглядел диспозицию, примечая, где можно выломать дубину илиподобрать булыжник.
- Что они говорят?- спросил он.
- Несут какую-то чушь, что это их место, и мы мешаемзаниматься им спортом.
- Надавать им, что ли, по морде?
- Не вздумай! Здесь так не принято, затаскают по судам.Лучше скажи им что-нибудь погрознее.
- Пожалуйста.- И встав в угрожающую позу, он процедил сквозьзубы, глядя в глаза самому здоровому: "Я помню чудное мгновенье,передо мной явился ты, как мимолетное видение, как гений чистойкрасоты".
Напуганные леденящими кровь звукосочетаниями, аборигеныпередумали заниматься спортом и быстро растворились кустах.
По пляжу, осыпая отдыхающих песком из-под ботинок, куда-товдаль береговой линии пробежал взвод пехотинцев с полнойвыкладкой.
- Посмотри,- заметил он,- как эти юноши гордо держат в рукахсвои автоматы, как будто это самое ценное, что они сейчас имеютниже пояса.
За ними вдоль берега в раздумьях куда бы пострелять,пролетели боевые вертолеты.
- Нет,- сказал он,- эта страна определенно мне нравится, онаочень сексуальна. Например, чтобы раздеть здесь женщину, не надоприлагать никаких усилий, так мало на них надето. А религиозныеюноши, которых здесь полно: их безусые лица, завитые в пейсылоконы и черные приталенные сюртуки - что-то в этом естьвозбуждающее.