В забегаловке было невероятно гразно. Но зато там было спокойно: местные блюстители знали, что персонал забегаловки живет не только с обвеса, но и с посуды, оставляемой посетителями, и потому никого не трогали, им, видно, тоже обламывалось кое-что.
И не стоило бы обо всем этом упоминать, если бы события предыдущего вечера не повлияли на день последующий. Причем самым определенным образом.
Друзья собирались просидеть в «Шашлычной» долго, может и до закрытия, — благо магазины рядом, всегда можно пополнить запасы выпивки. Но не понравились чем-то местным завсегдатаям или, кто знает, просто подвернулись под горячую руку.
Какой-то толстый и обрюзгший лицом малый в латаных варенках и расхлюстанной клеенчатой — под кожу куртенке подсел за их столик. Со своим стаканом подсел.
— Плесните, ребятки! — попросил он плаксиво. — Душа горит.
Мишка оттопырил нижнюю губу и сказал просто, без обиняков:
— Вали на хер отсюда!
Толстяк все понял и свалил. Но через две минуты он подсел снова. И уже не один. Два пропитых и явно уголовных типа приволокли свои стульчики и пристроились по бокам от толстяка. Оба выглядели близнецами: спутанные волосы, черные и сальные, красные глазки, щетина, наколки на руках. У обоих не хватало не меньше трети передних зубов. Короче, те еще ребятки.
— Ну что, суки?! — прямо в лоб спросил тот, что сидел левее.
Сергей сжал в кулаке ножку стула под собой, чтобы в случае надобности тут же его выдернуть и обрушить на визитеров, — ничего более серьезного под руками не было. Мишка полез в карман. Сергей знал, ничего у него там, кроме ключей, нету.
Но толстяк смягчил обстановку.
— Вы нам по стакашку налейте, ребят, и лады! — предложил он вполне миролюбиво.
Его дружки щербато заулыбались, закивали. Первый дополнил:
— По-божески, кореша, ну чего вы в натуре! Угостите инвалидов соцобщежития!
Лучше всего было разойтись спокойно, без потасовки.
И Сергей уже полез во внутренний карман за бутылкой.
Но Мишка все испортил.
— Хрен вам моржовый, а не по стакашку! — сказал он.
И неожиданно сильно и резко толкнул от себя стол.
Противоположным краем столешницы всех троих опрокинуло вместе со стульями назад. Грохот и крик, мат, ругань переполнили забегаловку.
— Валим! — выкрикнул Мишка.
Сергей вскочил на ноги и пару раз двинул ближнему к нему близнецу-блатарю ногой в бок. Мишка отделывал другого вымогателя тем же образом. Но длилось это долю секунды.
— А-а!!! — сиреной завопила с раздачи краснолицая тетка. — Убива-ю-ют!!! Милиция! Бандиты! Эй! На помощь! — И непонятно было, кого же она звала.
Многочисленные посетители с интересом наблюдали за происходящим. Но никто не приподнялся со своего места.
Правда, толстяк успел вскочить и загородил Мишке проход. Но тут же вновь полетел на пол — развоевавшийся Мишка пнул его пяткой в живот, а потом, уже падающему, навесил хорошенько по загривку.
— Фрайера! Суки! Порежу. — развопился один из блатарей.
Но было поздно, приятели выскочили из забегаловки. Сергей собирался рвануть прямо по улице, без оглядки.
Но более хитрый Мишка придержал его за локоть.
— Куда, осел?! Сразу накроют!
Они спрятались тут же за «стекляшкой», решили переждать хотя бы минутку, не высовываясь и не привлекая к себе внимания. Только когда два постовых неспешно прошли внутрь заведения, Мишка сказал тихо:
— Ну, теперь пошли! Только, Серый, спокойненько, отдышись, не дергайся!
Они не заметили, как сзади появился один из беззубых блатарей.
— Ну что, суки?! — прошепелявил он, загораживая проход к площади.
Глаза блатаря были безумными, то ли от пьянства, то ли от злобы. Он был весь в мусоре и объедках, так, видно, и не почистился, после того как на него опрокинулся стол.
— Ну, что? — повторил он.