– А все-таки странная фамилия для русского дворянина, – заметила Агния Львовна.
– Да ничего странного! Комиссарами назывались офицеры, ведавшие снабжением в царской армии, – сказала Варвара. – Полезная и уважаемая должность, в отличие от комиссаров прошлого века, и фамилия наша была уважаемая. Но и потом именно фамилия эта не раз помогала нашему семейству выжить после революции.
– Верно, ведь большевистские комиссары и понятия не имели, кто такие были царские комиссары! – засмеялась Агния Львовна.
– Откуда ж им было знать! – фыркнула Варвара.
Тему развивать не стали, поскольку биографии друг дружки все трое знали досконально.
– К столу у тебя все приготовлено или что-то еще стряпать будешь сегодня? – спросила Варвара.
– А я ничего особенного готовить и не собираюсь. Холодец в холодильнике, его только выложить и украсить, а салат приготовлю перед самым приходом гостей.
– А горячее будет?
– Будет. Картошка с солеными или маринованными грибами. Картошку тоже перед гостями надо почистить и поставить. А грибы куплю готовые на рынке.
– Что ж так скромно? – удивилась Варвара.
– А день-то постный, среда! Да и не хочется после храма в кухонную суету окунаться. Куплю на рынке побольше хороших и разных закусок – вот и будет стол как стол.
– Если хочешь, мы с Варенькой можем что-нибудь приготовить и картошку заранее почистить. Пусть постоит до вечера в воде с капелькой лимонного сока, чтобы не темнела, а потом раз – и на плиту!
– Это было бы чудесно, спасибо вам, девочки! Варенька, а ты не купишь к столу бутылку вина в гастрономе на Лиговке? У меня по пути не будет приличных магазинов с винным отделом.
– Одну?
– Одну. Артемий, как всегда, принесет бутылку шампанского, так что одной бутылки нам вполне хватит.
– Ладно. Так я кагор куплю?
– Купи кагор, если будет.
– Ну так картошку мы чистить начнем прямо сейчас, как тебя в церковь отправим, – сказала Лика, – а то нам с Танечкой после обеда к ветеринару на прием идти.
– Так и не жрет морковку? – спросила Варвара.
– Нет. Я уж ее и в молоке, и в курином бульоне отваривала – все равно нос воротит!
– Собака!
– Это ты, Варежка, ругаешься на него или?.. – подозрительно спросила Лика.
– Нет, это я тебе, дурище, поясняю: собака – она собака и есть и не должна морковку есть…
– Ой. У тебя стишок получился! Можно скрасть, Варежка?
– Кради! – великодушно разрешила Варвара.
Тут же Лика достала из кармана записную книжку с привязанным к ней карандашиком и стала записывать, диктуя сама себе вслух:
Тут она остановилась и призадумалась.
– Какая рифма к кролику?
– Алкоголик! – подсказала Варвара басом.
– Не годится. Я сочиняю стишок для детей, а не басню для взрослых. Впрочем, можно сочинить и поучительные стихи:
– Удачный стишок получился, а, девочки?
– Это не стишок, а какой-то слоган для собачьего доктора. Можешь продать своему ветеринару для плаката, а деньги – пополам! – сказала Варвара.
– Как это – деньги пополам с ветеринаром?
– Да не с ветеринаром, а со мной пополам: первая-то часть стишка моя или нет? То-то! Но ты, Лика, все-таки перестань пичкать несчастного Титаника тем, что он не любит. Собака тоже человек!
– Но если ему врач прописал?!
– Дурак твой врач, собачьей души не понимает. Смени его.
– Ты думаешь, Варежка? Но…
– Да нет, шучу я. Твой врач – тебе и решать.
– Это Танечкин врач, а не мой! – слегка обиделась Лика.
– Девочки, не спорьте, не омрачайте мой день рожденья! Лучше давайте подумаем, что мне еще нужно к столу?
– Пирог печь будешь? – спросила Лика. – На день рожденья обязательно полагается пирог.
– Разумные современные люди чаще обходятся тортиками, – заметила Варвара и погладила себя по толстому животу.
– А что? Тортик – это мысль! Но пирог все-таки будет: моя Наталья обещала испечь и принести. У нее сейчас новое увлечение – кулинария.
– Ну-ну… Если она и в кулинарии проявляет свою недюжинную фантазию, то сомневаюсь, что этот пирог можно будет есть.
– Варежка, ты к ней несправедлива! – возмутилась Агния.
– Ты хочешь сказать, что фантазия твоей Наташки имеет пределы?
– Ну нет! Фантазия ее границ, конечно, не имеет, но все-таки она старается помогать матери по хозяйству, учится готовить…
– Тогда молчи и на всякий случай купи еще и торт. Вреда не будет! Гости не справятся – мы доедим.
– Ну, торт я так и так собиралась купить.
– Сегодня среда! – быстро сказала Лика.
– Ну и что, что среда? – не поняла Варвара.
– День постный, – пояснила Агния Львовна.
– Так она же не постится! Это у нас с тобой постный день, а у нее, еретицы, скоромный, как всегда.
– Лика хочет сказать, что торт надо купить фруктовый.
– А, ее любимый! Ну, хорошо, купи фруктовый. А что из закусок?
– Для нас – рыбки хорошей, а остальным придется купить ветчины и колбаски.
– Балуешь ты их, – нахмурилась Варвара. – Балуешь и распускаешь!
– Да нет, это я нас балую, девочки! Хорошая рыбка куда дороже всяких там колбас.
– А я бы сказала своим детям: «Сегодня пост – закусывайте постным!»
– Вот потому дети от тебя и уехали, и забрались подальше в Альпы, что ты их в строгости держала, – съязвила Лика Казимировна: сын и невестка Варвары Симеоновны и ее два внука уже несколько лет жили в Баварии – у сына там была важная работа.
– А у тебя их нет ни в Альпах, ни в Пиренеях, ни даже в Андах!
– Так ведь я и замужем не была – откуда у меня могут быть дети?
– Никто не хотел брал такую кокетку, вот ты у нас в девицах и осталась.
– Ну да, девица я! А разве в этом есть что-нибудь предосудительное?
– Если и есть – теперь уже не исправишь, моя милая!
– Девочки, не ссорьтесь! – зевая, сказала Агния Львовна и сладко потянулась. – И встаньте-ка обе с моей постели – я буду подыматься.
– Ой, Варежка! А подарок-то! – закричала, всплеснув руками, Лика Казимировна. – Про подарок мы и забыли, а сейчас ведь самое время его вручать!
– Не забыли, тут он. – Варвара Симеоновна, кряхтя, присела на корточки, пошарила под кроватью, извлекла оттуда и выставила на прикроватный коврик пару новеньких зеленых велюровых домашних туфель. – Дорогая Агния, вот тебе подарок на день рожденья, домашние туфли: левая – от Лики, правая – от меня!
– Почему это от тебя – правая? – возмутилась Лика. – Может быть, как раз…
– Девочки, не ссорь… – начала было Агния Львовна, примеряя туфли. – Ой, девочки, милые! Какие же они удобные и как раз мне по ноге! И косточки ничуть не жмет, и в подъеме в самый раз… Ну просто не туфли, а две колыбельки для ног! Спасибо вам, дорогие мои, вот угодили так угодили!
– Слава Богу! Носи на здоровье, – пробасила Варвара. – Носить тебе не сносить до самой смерти.
– Что ты такое говоришь, Варежка! – ужаснулась Лика. – Да Агунюшка наша до смерти еще пять… нет, семь пар таких сносит!
– Да я не о смерти, а о качестве. Ты взгляни на марку, Агния!
– «Лондон». Да неужто и впрямь английские?
– Похоже на то. Если это бренд, а не фейк.
– Что-что? – не поняла Агния Львовна и с подозрением поглядела на свою продвинутую подругу.
– «Бренд» – это родная фирма, а «фейк» – базарная подделка под нее. Дешевка то есть.
– Все-то ты знаешь, Варежка! – уважительно пропела Лика.
– Но они же, наверно, страшно дорогие? – предположила Агния Львовна, любуясь своими зелеными ножками.
– Да уж не китайское барахло какое-нибудь! Знаешь, сколько мы их искали?
– Она меня замучила, – пожаловалась Лика. – Заставляла примерять, а для этого мне надо было таскать с собой вязаные носки и каждый раз их надевать – по два на каждую ногу, чтобы не ошибиться в размере – у тебя же нога и больше на два размера, и гораздо шире! – У Лики Казимировны была необыкновенно маленькая ножка, прямо детская, чем она как начала гордиться в отрочестве, так и продолжала по сей день.
Агния Львовна прошлась по комнате и остановилась перед зеркальным шкафом, с восторгом оглядывая зеленые туфли теперь уже в зеркале.
– И каблучок имеется, и кантик кожаный… Знаете, мои милые, я, пожалуй, попробую в них ходить по улице: у меня уже сто лет не было такой удобной обуви! А дома можно и в старых тапочках походить, я их хорошо разносила.