Эти задачи (онтологизация феноменологии, превращение ее из метода в мировоззрение и разработка мировоззрения, исходящего из приоритета уникальной личности-экзистенции, без привлечения теологии) были решены в работах психолога и философа К. Ясперса и философа М. Хайдеггера. К. Ясперс и М. Хайдеггер задали проблематику, которую позже исследовали все экзистенциальные психологи (проблемы смерти, пограничной (критической) ситуации, вины, тревоги, заполнения экзистенциального вакуума, одиночества и проч.).
Расхождения между К. Ясперсом и М. Хайдеггером по вопросу взаимоотношения общества и личности определили в дальнейшем две ветви в экзистенциальной психологии (Ясперс: экзистенция как надстройка над социальным бытием; Хайдеггер: выведение социального бытия из экзистенции). Л. Бинсвангер, хотя и стал экзистенциальным психологом под непосредственным влиянием М. Хайдеггера в силу «продуктивного непонимания», развивал скорее ясперсовскую социально-центрированную версию экзистенциальной психологии и терапии. М. Босс, другой ученик Хайдеггера, развивал индивидуально-центрированную версию экзистенциальной психологии и терапии.
Проблема взаимоотношения индивида и общества, таким образом, является фундаментальной для экзистенциальной психологии, определяющей ее эволюцию и терапевтическую практику. Однако стоит отличать подходы к решению этой проблемы от подходов, принятых в других психологических школах. Культурно-историческая психология Л. Выготского также решала эту проблему. Можно сказать, что концепции культурно-исторической психологии и экзистенциальной психологии существуют по принципу дополнительности, поскольку культурно-историческая психология исследует континуальную историю личности и большое внимание уделяет проблемам опосредования, тогда как экзистенциальная психология исследует дискретную историю личности и сосредоточивает свой интерес на переживании катастроф, кризисов, разрывов постепенности, отсутствия смыслов, столкновений с чуждой социальностью и проч. Общим для культурно-исторической и экзистенциальной психологии является положение, что специфика личности во многом определяется тем, как будут выстраиваться отношения между ее внутренней уникальностью и ее вовлеченностью в различные социальные контексты.
Л. Бинсвангер повлиял на Р. Мэя, чья популяризаторская деятельность способствовала тому, что экзистенциальная психология стала известна в мире, особенно в США, и стала рассматриваться как одна из версий гуманистической психологии, поскольку и там и там практиковалось «лечение любовью». Эта ветвь экзистенциальной психологии стала выдавать себя за всю экзистенциальную психологию. Но даже в этом случае сведение экзистенциальной психологии к гуманистической психологии неправомерно, поскольку экзистенциальная психология, во-первых, сохраняет свою тематику и проблематику (осмысление смертности, тревоги, вины, одиночества и т. п.); во-вторых, критически относится ко многим традиционным темам гуманистической психологии (тема самоактуализации, тема психологических потребностей и проч.).
Версия М. Босса стала рассматриваться как экзотическая, маргинальная; ее влияние распространилось на деятелей контркультуры, ярчайшим представителем которой стал психолог Р. Лэнг. Влияние контркультурного движения конца 60-х годов оказалось столь велико, что привело к серьезному изменению отношения общества к психическим заболеваниям и методам лечения. Антипсихиатрия Лэнга дала серьезный гуманистический и практический эффект. В то же время она продемонстрировала полную несостоятельность фундаменталистских претензий экзистенциальной психологии.
Экзистенциальные психологи, с которыми ассоциируется современная экзистенциальная психология, такие, как В. Франкл, И. Ялом, отказываются от фундаментализма, свойственного Л. Бинсвангеру, М. Боссу, Р. Лэнгу и другим ученым, пытавшимся представить экзистенциальную психологию в качестве основной фундаментальной психологии, из которой другие психологические школы должны черпать понятия и методологические указания. В. Франкл ограничивает область действия экзистенциальной психологии «ноогенными неврозами» (невроз безработицы, невроз «отсутствия смысла жизни» и т. д.) и рядом специфических психологических техник, основанных на способности человека к трансценденции. Таким образом, экзистенциальная психология в лице ее современных представителей нашла свое место в психологической науке и культуре.
Кризис в психологии начала XX века и его уроки
Европа в начале века переживала трудные времена. Кризис охватил буквально все сферы жизни: экономику (депрессия, безработица, обнищание пролетариата), внутреннюю политику (до предела обострились отношения между социалистами и буржуазными правительствами, что привело к революциям в ряде стран), внешнюю политику (противоречия между европейскими государствами привели к Первой мировой войне).
Непростые времена переживала и культура: вне моды оказались прежние школы и направления в живописи, скульптуре, архитектуре, литературе, музыке. Пышным цветом расцвело авангардное искусство, разбившееся на десятки направлений, каждое из которых оспаривало у другого пальму первенства по степени «непонятности» массовому зрителю, слушателю, читателю.
Революционные изменения произошли и в естественных науках: теория относительности в физике, теория множеств в математике поставили под сомнение традиционную физику и математику.
Все названные институты, сферы человеческой жизнедеятельности и науки имели тем не менее недавнее происхождение, т. е. были достаточно молодыми. «Экономика», о которой шла речь, это экономика буржуазии, вышедшей на мировую арену буквально в XVII–XVIII веках, внутренняя и внешняя политика – это становление современных «демократических» государств, идеология которых появилась тогда же. Искусство и культура – это те самые «романтические» и «массовые», «светские» искусство и культура, что шли в ногу с вышеназванными процессами. Ну а науки (физика, математика и т. п.) тем более связываются исключительно с Новым временем. Если мы хотим проследить причины кризиса в психологии как в науке Нового времени, то мы должны коротко проследить ее проблематику с момента возникновения (а сутью науки Нового времени в отличие от всех предшествующих наук является эксперимент) до момента кризиса.
Итак, по общему мнению, начало Нового времени связано с провозглашением Ф. Бэконом знаменитого «Знание – сила», его проектом перестройки всех наук и отказом от традиционной дедуктивной логики. Необходимо накапливать данные наблюдения, экспериментировать, идти методом проб и ошибок с тем, чтобы прийти к выявлению устойчивых и постоянных закономерностей, которые в естественных или искусственных условиях могут быть повторены, продемонстрированы. Это касалось всех областей. И психологии в первую очередь. Здесь также должны были быть найдены «вечные» законы души.
В английской традиции такие «вечные» законы вскоре были «открыты». Локк и Беркли говорили о «восприятии» как главной функции души и подразделяли эти восприятия по различным видам и модулям. Впоследствии Юм открыл закон «ассоциации идей», по которому функционирует «поток сознания».
В континентальной Европе Декарт, а затем Спиноза и Лейбниц, при том что они отдавали должное дедукции, отвергнутой Бэконом, все же вносили свой вклад в поиск «вечных законов души». Декарт говорил о «представлении» как фундаментальном отличии человека, Лейбниц – об активном представлении и бессознательном представлении, Спиноза развил теорию аффектов, согласно которой «меньший аффект побеждался большим».