Сейчас психоаналитики пытаются проникнуть в глубины человеческой сущности с помощью психоанализа. На это уходит год, два года, три года… Это пустая трата времени. Жизнь так коротка, что если анализ психики человека занимает три года, в нем нет смысла. И потом, никогда нельзя знать точно, завершен ли анализ. Вы продвигаетесь в темноте, на ощупь. Восточный метод использует глаза.
Не нужно так долго анализировать человека. Всю работу можно сделать, целиком войдя в его глаза и добравшись до самых глубин его существа, – вы узнаете многое, даже то, чего не знает он сам.
Мастер должен сделать многие вещи и первым делом – глубоко войти в вас, проникнуть в ваши потаенные, темные уголки, которые неизвестны вам самим. Но если он скажет вам, что в вас что-то скрыто, вы ему не поверите.
Как вы можете поверить? Вы этого не осознаете. Вы знаете только часть ума – очень небольшой фрагмент, который составляет лишь верхний слой, первый слой. За первым слоем скрыты еще девять слоев, о которых вы ничего не знаете, но в них можно проникнуть через глаза.
Закройте глаза, подробно рассмотрите свое внутреннее существо. Первая часть техники заключается в том, чтобы рассмотреть свое тело изнутри – из вашего внутреннего центра. Оставайтесь там и осмотритесь. Вы будете отдельны от тела, потому что тот, кто смотрит, не может быть одновременно тем, на что он смотрит. Наблюдатель отделен от объекта.
Если вам удастся полностью рассмотреть свое тело изнутри, вы никогда уже не впадете в иллюзию, что вы тело. Тогда вы будете отличны – полностью отличны от тела: вы будете внутри него, но не будете им, – вы в теле, но вы не тело. Это первая часть.
Тогда вы сможете двигаться; тогда вы будете двигаться свободно. Освободившись от тела, освободившись от отождествления с телом, вы будете свободно двигаться. Тогда можно будет войти в ум – в его глубину. Тогда можно будет войти в эти девять слоев, которые находятся внутри и остаются вне сознания.
Это внутренняя полость, внутреннее пространство ума. Если вы войдете в это пространство, вы будете отдельны также и от ума. Тогда вы поймете, что ум также является объектом, на который можно смотреть, и что тот, кто входит в этот ум, опять же отделен и отличен от него. Это как раз и подразумевается под словами: подробно рассмотри свое внутреннее существо. И в тело, и в ум можно войти и рассмотреть их изнутри. Тогда вы просто свидетель, и в этого свидетеля уже нельзя проникнуть.
Вот почему он является вашим внутренним ядром: это вы сами. То, во что можно проникнуть, то, что можно рассмотреть, – это не вы. Только когда вы придете к тому, во что нельзя проникнуть, в чем нельзя двигаться, за чем нельзя наблюдать, – только тогда вы придете к настоящему «Я». Запомните: нельзя быть свидетелем самого свидетельствующего начала – это абсурд.
Если кто-то говорит: «Я свидетель моего свидетеля», – это абсурд. Почему абсурд? Потому что если вы свидетельствуете свидетельствующее «Я», то это свидетельствующее «Я» – не свидетель. Свидетелем является тот, кто свидетельствует. То, что вы можете видеть, – это не вы; то, что вы можете наблюдать, – это не вы; то, что вы можете осознавать, – это не вы.
Но за пределами ума есть точка, в которой вы просто есть. Там вы не можете разделить свое единое существование на две части – на объект и субъект. Есть только субъективность, только свидетель. Это очень и очень трудно понять с помощью интеллекта, интеллект здесь бессилен.
Вследствие этой логической трудности Чарвака – толкователь одной из самых логичных философских систем в мире – говорит, что нельзя знать самого себя; самопознание невозможно. А поскольку знать себя невозможно, можно ли вообще говорить о «себе», о каком-то «Я»? Все, что вы знаете, не вы сами. Вы сами – это тот, кто знает, а не то, что он знает; поэтому с точки зрения логики некорректно говорить: «Я знаю себя». Это абсурдно, нелогично. Как вы можете знать себя? Кто тогда будет знающим, и кто будет знаемым? Знание подразумевает дихотомию, разделение на объект и субъект, на знаемое и знающего.
Поэтому Чарвака утверждает, что, если человек говорит, что знает себя, он говорит чепуху. Знать себя невозможно, потому что «себя» можно отнести только к знающему. «Себя» никак нельзя превратить в знаемое.
А значит, говорит Чарвака, если невозможно «знать себя», как можно считать «себя» существующим? Те, кто подобно Чарваке не верит в существование «себя», своего «Я», называются анатмавадинами. Они говорят, что никакого «Я» нет, – то, что не может быть познано, не существует. И с логической точки зрения они правы. Если опираться только на логику, они правы.
Но в этом и состоит таинство жизни – логика только начало, но не конец. Наступает момент, когда логика кончается, но вы не кончаетесь. Наступает момент, когда логика больше не действует, а вы все равно есть. Жизнь нелогична. Вот почему так трудно понять, постичь, что это значит, когда говорят, что остается только свидетель.
Например, если в комнате есть светильник, вы видите вокруг много предметов. Когда светильник погашен, вокруг темно и ничего не видно. Когда светильник зажжен, становится светло, и вы все видите. Но вы когда-нибудь замечали, что происходит? Сможете ли вы увидеть светильник и его свет, если не будет никаких предметов? Вы не сможете увидеть свет, потому что для того, чтобы быть видимым, свет должен от чего-то отражаться. Он должен встретить на своем пути предмет. Лучи должны столкнуться с предметом и отразиться от него, тогда они достигнут ваших глаз. Так что сначала вы видите предметы, а потом делаете заключение, что стало светло. Когда вы зажигаете светильник или свечу, вы никогда не видите свет первым. Первыми вы видите объекты и благодаря объектам узнаете о свете.
Ученые говорят, что, если объектов нет, свет нельзя увидеть. Посмотрите на небо: оно кажется голубым, но оно не голубое, оно наполнено космическими лучами. Оно кажется голубым потому, что в нем нет объектов. Лучи света не могут отразиться и дойти до ваших глаз. Если вы выйдете в открытый космос и там не будет никаких объектов, то будет темно. Конечно, лучи света будут повсюду вокруг вас, но все равно будет темно. Чтобы свет был виден, нужны какие-то объекты.
Чарвака говорит: если вы войдете внутрь и придете к той точке, где остался только свидетель, и не будет ничего, что можно свидетельствовать, как вы сможете узнать об этом? Должны быть какие-то объекты, чтобы было что свидетельствовать, – только тогда можно узнать, что есть свидетель. С логической, научной точки зрения он прав. Но в экзистенциальном плане это неверно.
Тот, кто действительно входит внутрь, приходит к точке, где не остается никаких объектов, кроме самого сознания. Вы есть, но нет ничего, что можно было бы видеть; есть только видящий – только видящий. Есть только субъективность, не окруженная объектами. В тот момент, когда вы приходите к этой точке, вы достигаете предельной цели бытия. Можете назвать ее альфой – началом, или омегой – концом. Это и то и другое, альфа и омега. Это называется «самопознанием». С позиций лингвистики это слово некорректно, потому что словами об этом вообще ничего нельзя сказать. Когда вы входите в мир единого, язык становится бессмысленным.
Язык сохраняет смысл, только пока вы остаетесь в мире двойственности. В мире двойственности язык имеет смысл, потому что он создан в этом мире, является частью этого мира. Но когда вы входите в мир единого, недвойственного, он теряет смысл. Вот почему те, кто знает, молчат – а даже если что-то и говорят, то поспешно добавляют, что это только символическое выражение, это не совсем верно: это неправильно.
Лао-цзы говорил: «То, что может быть сказано, не может быть истиной, а то, что истинно, не может быть сказано». Он молчал; большую часть своей жизни он ничего не писал. Он говорил: «Если я что-то скажу, это будет неправда, потому что ничто не может быть сказано о том царстве, где остается лишь Единое».