– Наверное, так все влюблённые думают.
– Ты знаешь, может быть, так и случилось, да один человек помог мне выстоять.
– Что за человек? – Андрей вздёрнул брови. – Отчим, что ли?
– Да какой отчим? – Мать сквозь слёзы улыбнулась. – Я его тогда и знать не знала.
– А кто же? – удивлённо переспросил Андрей.
– Тот, который сейчас напротив меня сидит…
– Я, что ли?
– Да, – ответила мать. – Нужно было тогда выбирать: или страдать по мужу, или сына воспитывать. Я выбрала второе. Переборола в себе все горести…
– Мам, а вот скажи, мой отец был у тебя первой любовью или ты кого-то раньше тоже любила, в школе, например?
– Так мы же с ним и учились в одной школе, только он был на год старше меня. А что касается первой любви, то знаешь, в чём её волшебство?
– Не знаю. – Андрей замотал головой. – Так в чём же?
– Понимаешь, никто не знает, действительно ли именно она первая.
– Это ты сейчас на что намекаешь? – спросил Андрей. – Возможно, я заблуждаюсь?
– Всё может быть, – уклончиво ответила мать. – Так что, дальше рассказывать или будем о любви говорить?
– Рассказывай! Мне интересно, почему ты раньше молчала и никогда ничего не говорила.
– Наверное, я была не права. Хотя, с другой стороны, верни время назад, наверное, точно так же поступила. Сам посуди: ты же помнишь, как у нас в семье появился папа Веня? Ты был ещё маленьким, он с первого дня согласился, что ты можешь звать его папой. Ну а дальше я старалась, чтобы у тебя не было такого двойного чувства. Даже не знаю, как это объяснить. Мы одно время обсуждали возможность твоего усыновления, чтобы поменять у тебя в свидетельстве о рождении фамилию и отчество.
– Это ещё зачем? – стиснув зубы, спросил сын.
– Ну я же тебе объясняю, изменить уже ничего не изменишь, а мне хотелось, чтобы у тебя был отец. Пока ребёнок маленький, он об этом и не задумывается, а когда подрастает, начинает задавать вопросы: почему у меня фамилия другая, отчество непонятное и так далее. Для этого и существует институт усыновления.
– И что? – удивился Андрей. – Ты бы всю жизнь скрывала от меня имя и фамилию родного отца?
– Вряд ли получилось бы, но до совершеннолетия, наверное, скрывала бы.
– И ты считаешь, это справедливо? Это по-честному?
– Андрюш, не суди сгоряча, – взмолилась мама. – Это очень сложная тема, её невозможно вот так, сидя на кухне, в один вечер охватить. Ты уж поверь мне на слово. Усыновление, удочерение придумано не просто так. Это судьбы людей, это вся жизнь как человека, так и потомков.
– Но как же так получилось, что я остался с фамилией и отчеством родного отца? Вениамин Львович передумал?
– Да, – призналась мать. – Ты прав. Он передумал.
– Почему? – Теперь глаза Андрея наполнились слезами. – Чем же я ему не угодил?
– Мы на эту тему никогда подробно не говорили, но у него постоянно были какие-то отговорки, то командировка, то болезнь, то выходные. Ведь это всё за один день не сделаешь. Целый ворох бумаг нужно подготовить, собрать всякие справки, потом обратиться в суд, словом – морока ещё та. А тут Ксюша родилась, потом Кирилл…
– Стало не до меня, – наигранно рассмеялся Андрей.
– Скорее всего, так. Вот и посуди сам: разве в такой обстановке могла я говорить о твоём отце? Мне ведь хотелось, чтобы он, в смысле Вениамин Львович, считал тебя своим родным сыном. Тем более что Ксюша и Кирилл – твои родные брат и сестра. Но… дальше ты и сам знаешь, что вышло.
– Ну, а ты, когда замуж выходила, не замечала, что он выпивал? – Андрей нахмурился.
– Как все. По праздникам, иногда в выходной. – Анна Андреевна тяжело вздохнула.
– А что же потом произошло? Что с ним случилось?
– Ты знаешь, сынок, всё начинается с малого.
– Но не все же спиваются? Почему другие живут вместе и не уходят из семьи?
– Здесь уже зависит от характера человека. Один умеет контролировать себя, а другой не знает меры. Сила воли у людей разная. Один сказал: «Точка!» – и держит слово, а другой – размазня. Как сейчас говорят, хозяин слова: сегодня взял, завтра забрал. Вот таким «хозяином» оказался папа Веня. А ведь как мечтал о детях, сначала души не чаял, ночью вставал, чтобы понянчить. Но… вредные привычки сгубили не одну жизнь. Последние два года перед разводом просто превратил нашу жизнь в ад. Ты и сам помнишь: крики, ночные скандалы, ругань, истерики какие-то.
– Вырасту – к бутылке не прикоснусь! – Андрей ударил себя в грудь. – И пусть говорят что хотят.