– Честно говоря, я никогда об этом не думал, – сказал Соломон. – Однако Соломон – хорошее имя. Мне оно действительно нравится.
– Что значит – ты никогда об этом не думал? Разве у тебя нет имени?
– Вообще-то нет, – ответил Соломон.
Сара не могла поверить услышанному.
– Как может такое быть, что у тебя нет имени?
– Видишь ли, Сара, только людям нужно наклеивать ярлыки на вещи. Все остальные просто знают, кто они такие, и ярлыки для них не так важны. Но мне правда нравится имя Соломон. А поскольку ты привыкла обращаться к окружающим по именам, это прекрасно мне подойдет. Да, оно мне нравится. Пусть будет Соломон.
Соломон выглядел настолько довольным своим новым именем, что смущение Сары развеялось. С именем или без, но с этой птицей было приятно поговорить.
– Соломон, нужно ли мне рассказывать кому-нибудь про тебя?
– Возможно. Со временем.
– А пока что лучше держать это в секрете?
– Да, пока что так будет лучше. Пока ты не придумаешь, что сказать.
– Ну да, наверное, это прозвучит глупо: «У меня есть друг, это филин, он разговаривает со мной, не шевеля губами».
– Позволю себе разумно заметить, Сара, что у птиц нет губ.
Сара засмеялась. Соломон был очень забавен.
– Ну, Соломон, ты же понимаешь, о чем я. Как ты разговариваешь, не пользуясь ртом? И почему никто мне про тебя не рассказывал?
– Никто, кроме тебя, меня не слышал. Ты слышишь не звук моего голоса, Сара, а мои мысли.
– Не понимаю. Я же тебя слышу!
– Тебе кажется, что ты меня слышишь; в общем-то, ты меня действительно слышишь, только не ушами. Не так, как ты слышишь других.
Сара намотала шарф вокруг шеи и натянула шапку на уши, словно вокруг задул холодный ветер.
– Скоро стемнеет. Ты можешь навестить меня завтра. Подумай о том, о чем мы говорили. Обрати внимание на то, что тебе сегодня приснится. Хотя твои глаза плотно закрыты, но сны ты видишь. Поэтому, раз тебе не нужны глаза, чтобы видеть, не нужны и уши, чтобы слышать.
Прежде чем Сара успела заметить, что сны отличаются от реальной жизни, Соломон сказал:
– До свидания, Сара. Прекрасный день, не правда ли?
И с этими словами он взмыл в воздух, несколькими взмахами могучих крыльев поднялся высоко над рощей, оставив внизу забор и свою подружку.
«Соломон, – подумала Сара, – ты просто огромен!»
Она вспомнила слова Джейсона: «Он гигантский, Сара, ты просто обязана на него посмотреть!» Шагая по снегу домой, она вспоминала, как он буквально тащил Сару в рощу, едва ли не искрясь от восторга, так что Саре трудно было за ним угнаться.
«Странно, – подумала Сара, – он так хотел, чтобы я посмотрела на огромную птицу, а теперь, три дня спустя, ни слова мне про нее не говорит. Удивительно, что они с Билли не сидят в роще целыми днями, разыскивая Соломона. Они как будто про него забыли. Не забыть бы мне и спросить об этом у Соломона завтра».
В следующие несколько дней Сара часто замечала, что думает: «Нужно спросить об этом Соломона». Она даже начала носить с собой блокнот, чтобы записывать темы, которые хотела обсудить.
Ей все время было не наговориться с Соломоном вдоволь. Крохотный отрезок времени между окончанием уроков и моментом, когда Саре нужно было отправляться домой, чтобы переделать все дела по дому прежде, чем вернется мама, оставлял на разговоры с филином не больше получаса.
«Так нечестно, – подумывала Сара. – Я весь день трачу на скучного учителя, который и на одну десятую не так умен, как Соломон, и всего полчаса – с самым умным учителем, который у меня когда-либо был. Ммм… учитель. У меня учитель-филин». От этой мысли Сара рассмеялась вслух.
«Нужно спросить об этом Соломона».
Глава 8
– Соломон, ты учитель?
– Да, Сара, верно.
– Но ты не говоришь о том, о чем говорят настоящие – то есть, извини, другие учителя. Ты говоришь о том, что мне интересно.
– Вообще-то, Сара, я говорю только о том, о чем говоришь ты. Информация, которую я могу предложить, представляет для тебя ценность только тогда, когда ты о ней спрашиваешь. Все ответы на незаданные вопросы на самом деле – пустая трата времени. Ни ученику, ни учителю они на пользу не идут.
Сара подумала о том, что сказал Соломон, и поняла, что если она не задавала вопросов, Соломон и не говорил ни о чем.
– Но подожди-ка, Соломон. Я помню, как ты сказал мне одну вещь, хотя я не спрашивала.
– И что же я сказал, Сара?
– Ты сказал: «Ты что, забыла, что не можешь утонуть?» Это было первое, что ты мне сказал. Я тебе ни слова не говорила. Я лежала на льду и не задавала вопросов.
– О, похоже, не только Соломон умеет разговаривать, не двигая губами.
– О чем ты?
– Ты спрашивала, Сара, но не словами. Вопросы не всегда задают словами.
– Странные вещи ты говоришь, Соломон. Как можно задать вопрос, не разговаривая?
– Его можно подумать. Многие существа общаются посредством мыслей. Вообще-то больше, чем словами. Слова используют только люди. Но даже они гораздо чаще общаются мыслями, чем словами. Подумай об этом.
Видишь ли, Сара, я – мууууууууудрый старый учитель, который давным-давно понял, что-хо-хо-хо давать ученику информацию, о которой он не просит, – пустая трата времени.
Сара рассмеялась над тем, как Соломон растягивает слово «мудрый» и как он по-совиному ухает на «что». «Обожаю эту чокнутую птицу», – подумала она.
– Я тоже тебя люблю, Сара, – ответил Соломон.
Сара покраснела: она совершенно забыла, что Соломон может слышать ее мысли.
А Соломон, не говоря больше ни слова, взмыл в небо и исчез из виду.
Глава 9
– Хотела бы я летать, как ты, Соломон.
– Почему, Сара? Почему ты хочешь летать?
– Ну, это же так скучно – все время ходить ногами. Медленно. Ты добираешься до нужного места целую вечность и мало что видишь по дороге. Только то, что находится на земле, как и ты. Скучно.
– Сара, ты не ответила на мой вопрос.
– Я ответила, Соломон. Я сказала, что хочу летать, потому что…
– Потому что тебе не нравится ходить по скучной земле. Видишь ли, Сара, ты не сказала мне, почему ты хочешь летать, – ты сказала, почему ты не хочешь не летать.
– Какая разница?
– Разница есть, и большая.
Немного удивленная тем, что Соломон вдруг решил придраться к мелочам, Сара начала сначала:
– Ладно. Я хочу летать, потому что ходить неинтересно, и при ходьбе уходит много времени на дорогу.
– Сара, ты видишь, что снова говоришь о том, чего ты не хочешь и почему не хочешь? Попробуй еще раз.
– Ладно. Я хочу летать, потому что… Не понимаю, Соломон. Что я должна сказать?
– Я хочу услышать, что ты хочешь, Сара.
– Я хочу летать! – крикнула Сара, сердитая на Соломона за то, что он никак не мог ее понять.
– А теперь расскажи мне, почему ты хочешь летать. На что это будет похоже? Как будет ощущаться? Сделай так, чтобы я это тоже ощутил. Опиши мне, как выглядит полет. Мне неинтересно, как это – ходить по земле, или каково не летать. Я хочу услышать, как это – летать.
Сара закрыла глаза, улавливая дух того, что хотел от нее Соломон, и начала говорить:
– Полет дает ощущение свободы. Как будто ты плывешь, только быстрее.
– Расскажи, что бы ты увидела, если бы летала?
– Я бы увидела весь город далеко внизу. Я увидела бы Мэйн-стрит, автомобили, людей. Увидела бы реку. Свою школу.
– Как ощущается полет, Сара? Опиши мне свои ощущения.
Сара помолчала, закрыв глаза и представляя, что она летит над городом.
– Это было бы так весело, Соломон! Полет обязательно должен быть веселым. Я могу лететь быстро, как ветер. Это свобода. Это так здорово, Соломон! – Сара продолжала рассказывать, уже полностью погруженная в свой воображаемый полет. А затем, внезапно, с тем же ощущением силы, которое угадывалось в крыльях Соломона, когда он взлетал со своего насеста, Сара почувствовала громкий шелест, от которого у нее перехватило дыхание. Ей показалось на мгновение, словно она весит тысячу килограммов, а в следующую секунду – как будто она невесома. Сара летела.
– Соломон, – закричала Сара с восторгом, – посмотри, я лечу!
Соломон летел рядом с ней, и вместе они взмыли высоко над городом – городом, в котором Сара родилась, в котором она обошла каждый сантиметр, и который она теперь рассматривала с точки, с которой и не мечтала его увидеть.