Именно благодаря философским воззрениям М. Фуко, в истории субъективности обозначился новый этап развития, трансформировавший свойственные модернизму идеи универсальных ценностей Я до идеи расщепления Я постмодернизма. Эволюцией идей неклассической философии, изменивших традиционное понимание Я, субъекта как носителя чистой рациональности, была подготовлена манифестацией постмодерном «смерти субъекта».
В философии постмодернизма подвергнут критическому переосмыслению чувственный мир человека, внимание направлено к изучению мира переживаний как феноменального мира человека, открыта значимость исследования повседневной реальности и микроистории через отношения Я-Другой. Философы показали, что эластичность структур и границ современного мира приводит к трансформации социального пространства, в результате чего понятия границы, «пограничности» приобретают новые значения. В «ризомном» пространстве постмодернизма разрушается магистральная линия философствования, размывается доминантное направление развития культуры, проблема Другого-Иного становится одним из приоритетных направлений философской мысли постмодернизма.
Кроме проблематизации маргинальных феноменов широко распространяются исследования, направленные на изучение так называемой «маргинальной личности», базисом для которой послужил социальный тип «чужака». Само понятие маргинальной личности предложил представитель Чикагской социологической школы Р.Э. Парк, понимавшей ее как культурный статус и самосознание иммигрантов, которые вынуждены были адаптироваться к новому для них урбанистическому образу жизни, а сам феномен маргинальности (он писал о «культурной маргинальности») Парк трактовал как «промежуточность положения человека, волей судьбы обреченного одновременно существовать в двух разных культурных группах». С точки зрения Парка, необходимым условием возникновения маргинальных ситуаций является пространственное перемещение, мобильность, миграция. для Р.Э. Парка маргинал – существо более утонченное и более цивилизованное, чем немаргинал. Маргинальная личность способна увидеть проблему, подметить взаимосвязь, открыть нечто удивительное и новое там, где немаргиналы видят лишь повседневность и рутину[48].
Само по себе понятие нормы С.П. Гурин, исследователь маргинальной антропологии, понимает как некую определенность, постоянство и устойчивость качеств бытия объекта, и рассматривает в двух значениях: классическом и неклассическом. Европейская классическая философия определяла норму через идеальное, совершенное, абстрактное. Здоровье как биологическая норма, разум как рациональная норма, добро как нравственная норма, красота как эстетическая норма. Постмодернизм определил патологию как границу нормы, ее предел, Другое. В этом случае патология предстает не как отклонение, а как иная норма, позиционируемая в другом масштабе, другом месте. Эта позиция определяет множественность нормы и более сложные представления о структурах и свойствах реальности[49].
Эвристическая, онтологическая и социальная ценность маргинальности были описаны в трудах М. Элиаде и В. Тернера. Элиаде отмечал внутреннюю разделенность человеческого бытия, в котором всегда есть место бреши «между сакральным и профанным и переход от одного к другому, и именно существование разрыва и перехода лежит в основе религиозной жизни». Маргинальность позволяет человеку находиться в определенном смысле вне пространства, он способен вбирать в свое сознание различные компоненты многообразия мира. Маргинальность выступает в качестве инструмента, посредством которого возможно формирование человеком принципиально нового самосознания, иного по сравнению с доминирующим[50].
В. Тэрнер подчеркивал значение границ и периферий старых структур, на которых выстраиваются новые отношения и структуры. Новое возникает на изломе, при переходе через хаотическое состояние, при смене норм и ценностей. В. Тэрнер говорил, что «пророки и художники имеют склонность к лиминальности и маргинальности, это «пограничные люди». Лиминальность, маргинальность и низшее положение в структуре – условия, в которых часто рождаются мифы, символы, ритуалы, философские системы и произведения искусства»[51]
Примечания
1
Живов В. Наука выживания и выживание науки // Новое литературное обозрение. – 2005, № 74. – С. 34.
2
Арон Р. Измерения исторического сознания. Социальная ответственность философа // Философия и общество. – 1999, № 21. – С. 214.
3
Репина Л.П. Смена познавательных ориентаций и метаморфозы социальной истории // Социальная история. Ежегодник. 1998-1999. – М., 1999. – С. 19.
4
Уколова И.В. Исторические судьбы познания истории // Проблемы исторического познания. – М.,1999. – С.179-181.
5
Репина Л.П. Смена познавательных ориентаций и метаморфозы социальной истории. // Социальная история. Ежегодник. 1998-1999. – М., 1999. – С. 35.
6
Медушевская ОМ. Вещь в культуре: источниковедческий метод историко-антропологического исследования: Программа курса для студентов, обуч. по спец. 02070 «История» / Рос. гос. Гуманит. ун-т, Ист-арх. ин-т Каф. источниковедения и вспом. ист. дисциплин; Сост. О.М. Медушевская. – М., 2000. – С. 3.
7
Щапова Ю.Л. Введение в вещеведение: естественно-научный подход к изучению древних вещей. Учебное пособие. – М.: Изд-во МГУ, 2000. – С. 4.
8
Эпштейн М.Н. Реалогия – наука о вещах // Декоративное искусство. – 1985, № 6. – С. 21-22; Эпштейн М.Н. Реалогия. / Проективный философский словарь: Новые термины и понятия / Под ред. Г.Л. Тульчинского и М.Н. Эпштейна. – СПб.: Алетейя, 2003. – С. 346-350.
9
Концепция М. Эпштейна стала поводом для дискуссии, развернувшейся на страницах журнала «Декоративное искусство»: Аронов В. Вещь в аспекте искусствознания // Декоративное искусство. – 1985, № 11; Анненкова Л. Реалогия и смысл вещи // Декоративное искусство. – 1986, № 10; Воронов Н. На пороге «вещеведения» // Декоративное искусство. – 1986, № 10 и др.
10
См. публикации Б.И. Курдина и его учеников на сайте: http://www.kudrinbi.ru/modules.php?name=Biblio
11
Перекопская Е.В. Понятие художественного как модель неклассического понимания сущности вещи в постмодернистской философии: Диссертация на соискание степени канд. филос. наук: 09.00.03. – Москва, 2004. – 155 c.; Шемонаев Т.Н. Феноменологическая проблематика положений вещей и хронологика их дескрипции и интерпретации в истории западноевропейской философии: диссертация на соискание степени кандидата философских наук: 09.00.03. – Екатеринбург, 2008. – 133 с.
12
Одношовина Ю.В. Культурные смыслы мира вещей: история и современность: Диссертация на соискание степени кандидата культурологии: 24.00.01. – Челябинск, 2007. – 166 с; Рахманкулова Д.Р. Вещь как мера культуры человека: диссертация на соискание степени кандидата философских наук: 24.00.01. – Нижний Новгород, 2005. – 175 с; Збинякова ТВ. Эволюция образа вещи в культуре: Диссертация на соискание степени кандидата философских наук: 09.00.04. – Санкт-Петербург, 2000. – 153 с.
13
Касенкова НА. Вещи как компонент пространства духовной жизни современной молодежи: Диссертация на соискание степени кандидата социологических наук: 22.00.06. – Тамбов, 2009. – 199 с; Цветкова ГА. Вещь в контексте культуры советского общества: Послевоенное десятилетие: Диссертация на соискание степени кандидата культурол. наук: 24.00.02. – М., 1999. – 117 с; Шпаковская Л.Л. Социальные основы формирования ценности антикварных вещей: На примере антикварного рынка Санкт-Петербурга: Диссертация на соискание степени кандидата социологических наук: 22.00.04. – М., 2001. – 125 с.