Полагаю, я слишком замшел для понимания столь тонких различий.
– Нет, не замшел… О господи, какая же я идиотка! Теперь я обидела тебя, и ты опять умолкнешь, а мне ведь едва удалось спровоцировать тебя на разговор.
– Я собираюсь отправиться спать, – откликнулся Гиббс. – Сил больше нет тебя слушать. Ты похожа на красочное воскресное приложение к будничной газете – полное самой разнообразной и дерьмовой информации.
Глаза Оливии расширились. Она молча уставилась на него.
Черт! И как тут закончишь свадебный денек на мажорной ноте?
– Послушай, я не имел в виду…
– Всё в порядке. Вероятно, я заслужила столь дерьмовую оценку! – оживленно воскликнула женщина. – Весьма символично… заядлый молчун умудряется выдать одно высказывание, и оно оборачивается для меня ужасным сравнением, дабы по меньшей мере целый грядущий год я жила с таким дерьмовым мнением о себе.
– Да я вовсе не имел в виду ничего плохого! – пошел на попятный Гиббс. – Просто высказал своеобразное замечание.
– Так тебе хочется узнать, где сейчас Саймон и Чарли? Прекрасно. Я придумала оригинальный выход, ничего не говоря, – я могу показать тебе фотографию их виллы.
Оливия выудила из сумочки свой мобильник и принялась нажимать кнопки. Ждала ли она, что Гиббс скажет: «Нет, забудь, это не имеет значения»? Если и ждала, то не дождется. Если уж у него имелось такое желание раньше, то почему оно должно измениться сейчас только из-за того, что она огорчилась и рассердилась на него?
Видимо, перебрав несколько фотографий, Зейлер подсунула Крису экран своего мобильника.
– Вот смотри. «Los Delfines» – вилла для новобрачных.
Гиббс взглянул на маленькую фотографию шикарного белого двухэтажного здания, где с легкостью разместилась бы пара десятков человек. Большинство окон украшали цветущие балконы, а вокруг раскинулся роскошный сад. Барная беседка с террасой для барбекю, плавательный бассейн, выглядевший достаточно большим для олимпийских соревнований, – и все залито ярким солнечным светом.
– Испания? – предположил полицейский.
– Пуэрто-Банус. В окрестностях Марбельи.
– И вся эта роскошь в их личном пользовании? Однако, неплохо!
– Страховка от всех видов несчастья, – с недовольным видом ворчливо добавила Оливия. – Гарантированное счастье ценой в пятнадцать тысяч. Разве можно быть несчастным в таком раю?
– А с чего им вообще быть несчастными? У них же медовый месяц!
Гиббс не ждал от Зейлер никакого отклика, но она, помолчав, все же ответила:
– Чарли годами копила недовольство, будучи не в силах добиться нормального общения с Саймоном во всех известных смыслах. Теперь, когда они поженились, она добьется своего. Порой, правда, получая желаемое, перестаешь его желать.
– Порой перестаешь желать желаемое еще до того, как получишь, – парировал Гиббс.
– Ты так думаешь? У меня иное мнение.
– Моя жена Дебби копила недовольство – как ты выразилась, будучи не в силах заиметь ребенка. Теперь я уже перестал желать его.
– А она? – спросила Оливия.
– Нет… – буркнул Крис. Если б только…
– Вот видишь, сам понимаешь. И прежде всего, вероятно, ты сам не считал появление ребенка особо важным.
– Поднимешься со мной? – спросил Гиббс.
– Наверх?
– В мой номер. Или в твой.
– Зачем? – поинтересовалась Оливия.
– А зачем бы ты думала?
«Неужели она решила прикинуться дурочкой? – подумал Крис.