Произведения агиографических жанров являются, таким образом, словесными иконами святых, их подвигов и чудесных явлений благодати Божией. Однако агиографический канон сложился лишь к X–XII вв., поэтому ранним житиям свойственно большее формальное разнообразие.
Христианская Церковь с первых дней своего существования внимательно и с любовью собирала сведения о жизни и подвигах ее членов. Источником для повествования о мучениках являлись архивы проконсулов и других римских правительственных чиновников и судей, содержавшие описание допроса и приговора над подсудимым. Отсюда возникло определенное однообразие формы изложения, закрепленное впоследствии каноном. Уже Климент, папа Римский, устанавливает точную запись сказаний о мучениках.
Древнейший сборник житий святых на Востоке принадлежит Дорофею, епископу Тирскому (IV в.) – «Сказание о семидесяти апостолах», затем «Жития честных монахов» Александрийского патриарха Тимофея (IV в.), сборник Феодора Киррского (V в.), «Лимонарь» (или «Цветник») Иоанна Мосха.
Жития святых встречаются и в сборниках смешанного содержания (прологи, синаксари, минеи, патерики), и в календарях, месяцесловах и святцах.
Прологом называется книга, содержащая описание житий святых и указания относительно празднований в их честь. У греков эти сборники назывались синаксарями. Самый древний из них – рукописный синаксарь из собрания епископа Порфирия (Успенского); затем следует синаксарь императора Василия (X в.). Русские прологи представляют собой переделки этого Синаксаря.
С введением на Руси христианства минеи являются первыми сборниками житий святых. Затем появляются патерики, вначале переводные: синайский («Лимонарь»), азбучный, скитский, египетский; затем по их образцу был составлен первый русский «Патерик Киево-Печерский».
Календари стали составляться уже в I в. христианства, а в IV в. они были настолько полны, что содержали имена на все дни года.
Месяцесловы не столь давнего происхождения. Они обычно прилагаются к богослужебному Евангелию или Апостолу. Древнейший из них приложен к Остромирову Евангелию (XII в.).
Святцы – разновидность календарей, но содержание их более подробно, и они существуют отдельно. Древнейшие русские агиографические сказания – Жития святых Бориса и Глеба, Феодосия Печерского, составленные прп. Нестором в XII в. В XV в. как составитель агиографических сборников известен митрополит Киприан: Жития святителя Петра Московского, прп. Сергия Радонежского, прп. Никона, св. Кирилла Белозерского, св. Новгородских архиепископов Моисея и Иоанна, Слово о перенесении мощей св. Петра. XVI в. является периодом расцвета русской агиографии. При непосредственном участии Макария, митрополита Московского, были составлены «Великие Минеи-Четьи», в которые были внесены все имевшиеся к тому времени жития русских святых.
Центром христианской культуры на юге России была Киево-Печерская Лавра. Киевский митрополит Петр Могила собрал материалы, относящиеся к житиям главным образом южнорусских святых, а киево-печерские архимандриты Иннокентий и Варлаам продолжили его дело. Затем к работе был привлечен св. Димитрий, впоследствии митрополит Ростовский, который, пользуясь сборником Метафраста, «Великими Четьями-Минеями» Макария и другими пособиями, составил Четьи-Минеи святых всей Церкви, включая южнорусских. Первое издание Житий святых Димитрия Ростовского было в 1711–1718 гг.
А́ГНЕЦ – в православном богослужении хлеб, приготовленный для освящения, или святой Хлеб, уже освященный на литургии. Сопоставление Христа с агнцем (см. Агнец Божий), особенно очевидное при принесении евхаристической жертвы, встречается в текстах большинства литургий как Востока, так и Запада, а также во многих церковных песнопениях. Однако именование Агнцем именно евхаристического хлеба характерно только для восточной традиции, что подчеркивается сравнением его с ветхозаветным пасхальным жертвенным агнцем (см. Агнец пасхальный).
На полной литургии Агнец вырезается во время проскомидии из самой большой и лучшей просфоры (так называемой агничной) и имеет кубическую форму. Служебник предписывает «изымать» Агнца из просфоры, т. е. не отрезать, а лишь надрезать стороны просфоры. После изъятия Агнец крестообразно надрезается снизу («жрется») и прободается копием. Оставшиеся части агничной просфоры называются антидором. Агнец поставляют на дискос, вокруг него полагают частицы, вынутые из остальных просфор, – символически это изображает Церковь, собирающуюся вокруг Христа. Во время литургии Агнец прелагается в Тело Христово.
Для совершения литургии Преждеосвященных Даров Агнец приготовляется и освящается заранее, на полной литургии. Каждый из Агнцев, освящаемых для литургий Преждеосвященных Даров, вынимается, надрезается и прободается по обычному чину, после чего все они поставляются на дискос. Во время возношения св. Хлеба (при возглашении «Святая святым» – см. Канон евхаристический) возносятся все находящиеся на дискосе Агнцы. Затем преломляется только тот Агнец, который предназначен для причащения на полной литургии; в Чашу влагается его часть и вливается теплота. После этого Агнцы литургий Преждеосвященных Даров напояются Святой Кровью. После напоения этого приготовленные и освященные Агнцы обычно хранятся на престоле, на дискосе под стеклянным колпаком.
А́ГНЕЦ БО́ЖИЙ – символическое имя, данное Господу нашему Иисусу Христу Священным Писанием и Преданием. Пророк Исаия, предрекая искупительные страдания Спасителя, так говорит о Нем: как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих (Ис. 53, 7). Этот текст, подчеркивая смирение и покорность Раба Господня, возвещает как нельзя лучше судьбу Иисуса Христа. Евангелисты ссылаются на это пророчество, когда повествуют о том, что Иисус Христос молчал перед синедрионом (см. Мф. 26, 63) и ничего не отвечал Пилату (см. Ин. 19, 9). Вероятно, Иоанн Креститель также имеет в виду этот текст, когда называет Иисуса Христа Агнцем Божиим, вземлющим грех мира (см. Ин. 1, 29, 36). Предание, которое видит во Христе истинного пасхального Агнца, восходит к самым истокам христианства. Апостол Павел увещевает верных Коринфа жить с опресноками чистоты и истины, ибо Пасха наша, Христос, заклан за нас (1 Кор. 5, 7–8). Здесь он имеет в виду литургическое предание, существовавшее задолго до написания этого Послания. Согласно хронологии Евангелия от Иоанна, само событие смерти Иисуса Христа дало основание такому осмыслению. Он был предан на распятие накануне праздника опресноков (см. Ин. 18, 28; 19, 14, 31), т. е. в день Пасхи, во второй половине дня, в тот самый час, когда, согласно предписаниям Закона, заколали в Храме пасхального агнца (См. Агнец пасхальный).
После Его смерти на Кресте Ему не перебили голеней, как остальным осужденным (см. Ин. 19, 33), и, согласно евангелисту, в этом осуществилось обрядовое предписание о пасхальном агнце (Ин. 19, 36; ср. Исх. 12, 46).
В Откровении святого Иоанна Богослова в основном сохраняется образ Христа – пасхального Агнца (см. Откр. 5, 9). Здесь же устанавливается противопоставление слабости закланного Агнца и силы, которую Ему дает прославление Его на небе. Христос одновременно и Агнец – в Своей искупительной смерти, и лев, победой Своей освободивший народ Божий, плененный силами зла (см. Откр. 5, 5; 12, 11). Символ Агнца как Хлеба Жизни вечной присутствует в центральном христианском богослужении – Евхаристии.