– Спасибо, приятель, – сказал О'Дэй. – Скажи, ты не знаешь, где Веннер и где Мерис?
Деннингс пожал плечами.
– Где Веннер – убей, не знаю. Мне велели найти его или тебя. А Мерис сказала твоей секретарше, что собирается в Истборн или еще куда-то в тех же краях.
– Ты хороший парень, Дженнингс. Ты полон добрых намерений. Тебе повезло сегодня?
– Нет, совсем не повезло. А почему мне должно повезти? Я пришел к заключению, что мне повезет в любви. Я не прочь иногда проиграть, но немного. Забавно, – продолжал он, – если я играю в покер, то проигрываю, если выбираю лошадь, то она приходит последней. Я пришел сюда поставить на одну в последнем заезде. Она – аутсайдер. Я держал пари на другие пять заездов и все проиграл.
Он засмеялся.
– Теперь последний заезд, но я даже не собираюсь ставить.
О'Дэй улыбнулся.
– Вот так-то, Дженнингс. Это ужасно, если лошади к тебе равнодушны.
– Я поставил на Джелерта против Трависа нашего директора, – мрачно изрек Дженнингс. – Он сказал, что двадцать против одного – он приковыляет последний. Терпеть не могу таких вещей.
– Почему ты не собираешься больше ставить?
Дженнингс покачал головой.
– Нет, с меня хватит. Пока, О'Дэй. И, ради Бога, будь осторожен.
Через некоторое время О'Дэй вышел из буфета и встал на зеленой насыпи, где люди собирались смотреть продолжение скачек. О'Дэй взглянул на стенд с данными о лошадях и не спеша пошел к тотализатору. Там он купил четыре билета по фунту на Джелерта, затем вернулся в буфет, взял еще чашку кофе, поставил ее на камин и рассеянно уставился в одну точку.
Он смутно слышал колокол, но ему не хотелось уходить. Он стоял и размышлял над тем, что сказал ему Дженнингс. Люди стали выходить из буфета. Вскоре О'Дэй остался один. Он оставил нетронутым кофе и вышел. Подходя к перилам, он увидел красную с белым крестом куртку жокея, идущего впереди. Значит, так! О'Дэй вспомнил, что говорил Дженнингс о невезении в картах и везении в любви. Интересно, в какой степени это относится к нему самому. Он услышал позади голос Дженнингса:
– Пять раз я проиграл, а этот упустил! Букмекеры платят 25 за один. Бог знает, сколько заплатит тотализатор. Думаю, по сотне. Выигрыш плыл мне в руки, а я его упустил.
– Жаль, приятель, – ответил О'Дэй. – Ну, пока, пойду получу деньги.
– Значит, мой выигрыш у тебя, черт побери? – кисло спросил Дженнингс.
– Да, – кивнул О'Дэй. – Но не переживай. Ты сказал, что тебе везет в любви.
– На сколько ты купил билетов?
– На четыре фунта и, наверное, получу сотню. Это мне нравится. Здесь я получил больше, чем за работу детективом.
– Если ты на машине, то отвези меня в город.
– Нет, я не еду в Лондон.
Дженнингс поднял брови.
– А куда же ты едешь?
О'Дэй ухмыльнулся.
– Еще не знаю. Куда-нибудь надумаю. Ну, пока.
* * *
О'Дэй лежал в номере на втором этаже отеля Сплэндин в Истборне, когда вошел официант с бутылкой мартини. Он глядел в потолок и курил, пуская кольца дыма.