Старостин заговорил. Тех, кто отвечал за безопасность, он стращал возможной катастрофой, представителей гражданских служб пугал пролётом над густонаселёнными территориями, техникам предлагал расчёты, а тех, кто курировал расходы, убеждал, что перелёт с посадками обойдётся гораздо дороже одного на предельную дальность.
Начальство сомневалось, начальство спорило, и было недовольно одним только фактом, что приходится спорить. Дожать, дожать! Единственная мысль пульсировала, отзываясь головной болью. Никогда ещё Старостин так не нервничал. Весы качались, призывая бросить на чашу последний козырь – собственную карьеру. Осмелится ли босс поставить на сложный полёт кого-то ещё? Если осмелится, тогда замысел рухнет, а вместе с ним и надежда.
Старостин рискнул.
– В общем, решайте, как хотите, но перегонять корабль с тремя промежуточными посадками я отказываюсь.
– Прекратите фрондёрство! – чуть не взвизгнул Томсон и Пётр понял, что выиграл. Никем они его не заменят. Побоятся ответственности.
– Лететь мне, – пожал он плечами. – Я отвечаю за риск.
Молчание длилось минуту. Босс ещё раз обвёл взглядом лица советников и получил в ответ несколько нерешительных кивков.
– Только потому, что вы лучший пилот в нашей фирме, господин Старостин. Только поэтому, – Томсон помолчал. – Вторым пилотом полетит Стоун.
Это выглядело вроде мелкой мести за строптивость. Томсон никогда и никому не прощал мятежа.
– Я его не знаю почти, – Пётр попытался припомнить всех пилотов нового набора.