– Убийцу нашли?
– Нет, – поморщился он. – Разумеется, я навел справки, и мне эта история покоя не дает. Но… я понимаю, что не могу ничего исправить… так зачем же…
– Но они хотя бы знают, кто она такая?
– У нее редкое имя: Виола. Фамилию не помню. Она из какого‑то районного городка. Кажется, некоторое время жила за границей, потом вернулась сюда. Из родственников только мать, та утверждает, что в последние годы с дочерью практически не общалась и очень мало знает о ее жизни. И уж тем более ничего не знает о том, были ли у нее враги и кто мог сотворить с ней такое.
– А фотография? В полиции наверняка есть фотография?
– Ты меня пугаешь, – нахмурился он. – Боюсь, все даже хуже… зачем тебе ее фотография?
Я могла бы ответить, и Арсений перестал бы считать меня слегка свихнувшейся или, наоборот, уверился бы в том, что я спятила. Но фотографию бы попытался раздобыть, хотя бы для того, чтобы убедиться: это моя глупая выдумка, не более. Но я лишь пожала плечами.
Само собой, об этом разговоре узнали все наши, и Людка начала допекать болтовней о психологе. Теперь он сидел рядом и терпеливо слушал мой рассказ. Я как раз подошла к моменту, когда все мы оказались возле сосны.
– Вы подняли голову и увидели ее лицо, – повторил он. – Что было дальше?
– Ничего, – пожала я плечами. – Сережа с Володей остались ждать полицейских, а мы вернулись на турбазу.
– Хорошо, – кивнул он, заставив меня теряться в догадках, чего хорошего он нашел во всем этом. – На сегодня, пожалуй, хватит.
Он перебрался за стол, быстро записал что‑то в одной из карточек, а я поднялась с кушетки и теперь топталась возле двери.
– Жду вас в понедельник, в это же время.
– Спасибо, – промямлила я, торопясь уйти, уже зная, что позвоню в понедельник и откажусь от его услуг, по неведомой причине храня свою тайну.
Я вышла на улицу, щурясь от яркого солнца, нашла в сумке очки и вздохнула с облегчением. Длилось оно недолго, на углу здания я заметила Людку, она укрылась в тени деревьев, с разнесчастным видом обмахиваясь журналом, точно веером. Всю неделю стояла жара. Я напомнила себе, что с понедельника я в отпуске, следовательно, нужно сполна наслаждаться жизнью. Людка, увидев меня, бросилась навстречу.
– Ну как?
– Ты чего здесь пасешься? – спросила я недовольно.
– Что значит «чего»? Переживаю. Как все прошло?
– Задолбал твой мозгоправ. Толку‑то от его вопросов.
– Он лучший в городе…
– Это я уже слышала. Глупо тратить на трепотню с ним свой отпуск. И деньги. Они мне еще пригодятся.
– Яна, он действительно хороший специалист. И тебе поможет. Надо просто набраться терпения.
– С чего ты взяла, что мне надо помогать?
– Полгода прошло, все уже благополучно забыли об этой девушке, а ты…
– Я бы тоже забыла, не напоминай ты о ней так часто.
– Здрасте, это я, оказывается, виновата, – возмутилась Людка. – Ты же ходишь точно привидение, молчишь и все думаешь, думаешь…
– Я мечтаю о большом и светлом. При чем здесь девушка?
– Кому ты вкручиваешь? – махнула она рукой. – С того самого дня тебя точно подменили…
«Она меня не отпускает, – с тоской подумала я, вовсе не Людку имея в виду. – Она сама или наше странное сходство. Словно часть ее души поселилась во мне. Звучит романтично до дурости, но отмахнуться от этого невозможно».