В крайнем случае ты сможешь выдержать там любую осаду. Знаешь, детка я чувствую себя идиотом. – Ник отключился, а я еще некоторое время хмуро разглядывала трубку в своей руке, потом отправилась в подвал.
Включила свет. Площадка возле лестницы, три двери. Я толкнула первую. Котельная. Прачечная оказалась рядом. Стиральная машина стояла в углу. Я чуть отодвинула ее и принялась считать плитки, стена была выложена голубым кафелем. Та плитка, о которой говорил Ник, ничем не отличалась от остальных. Я надавила на нее. Плитка ушла в стену. Опершись на стиральную машину, я ждала что будет дальше, но ничего не происходило, пока я не догадалась оглянуться. В противоположном углу прачечной открылся лаз в полу. Я присвистнула и прошла туда.
Лаз был узким, в него с трудом протиснется взрослый мужчина. Вниз вели деревянные ступеньки. Теряясь в догадках, я начала спуск. Внизу было темно, рукой я нащупала на стене выключатель, вспыхнул свет, а я вновь присвистнула. Комната метров двенадцать, вдоль стены стеллажи с оружием.
Чего здесь только не было! Я прогулялась по комнате, разглядывая то, что лежало на полках. Ник прав, тут можно выдержать длительную осаду. В картонной коробке запасы консервов. Две канистры воды. Любопытно, о чем думал Ник, устраивая себе эту берлогу? Два автомата, винтовка с оптикой, в ящике гранаты, настоящий военный склад. На нижней полке свернутые солдатские одеяла, две подушки. Нож с широким лезвием. Может, он организовал собственный бизнес и торговал всем этим по случаю? Я покачала головой, присела на корточки перед очередным ящиком. Если не ошибаюсь, это противопехотные мины.
– Он спятил, – вслух произнесла я и вновь покачала головой.
Того, что здесь хранится, хватит на ведение локальной войны. Прихватив две банки консервов, я направилась к лестнице. Рядом с выключателем заметила рычаг, повернула его, и люк над моей головой закрылся. Еще один поворот, и я поднялась наверх. Выбралась в прачечную, закрыла люк.
Что Ник имел в виду, демонстрируя мне все это? Если он намеревался сдать меня, об оружии следовало помалкивать. Выходит, у него другие планы, и это жест доброй воли: я доверяю тебе, так что и ты мне доверяй, сиди и не рыпайся. Правда, на Ника это совсем не похоже. Я ему верю? Какая разница, раз выбора, в общем‑то, нет. Одно утешает: если люди Дена явятся, у меня будет легкая смерть. Я усмехнулась и пошла на кухню, открывать консервы.
Ник явился через неделю. С синими кругами под глазами. Его глаза, и так блекло‑голубые, теперь казались почти бесцветными. Отросшие волосы он собрал в пучок на затылке и очень походил на рептилию. Впрочем, он всегда был похож на змею, правда, сейчас выглядел смертельно усталым.
– Как дела? – спросила я. – Ты скверно выглядишь.
– Ага. А чувствую себя еще хуже, – хмыкнул он.
– Может, поделишься?
– Нечем, – хихикнул Ник. – Все, что было, раздал добрым людям.
– Кончай, – попросила я. – Что происходит?
– Да ничего не происходит, – ответил он, завалившись на постель прямо в ботинках, впрочем, такие мелочи его никогда не волновали. – Пил всю неделю, теперь вот пытаюсь смотреть на жизнь с оптимизмом.
– Получается?
– Не очень. Когда я в стельку пьян, мир выглядит симпатичней.
Он похлопал рукой по одеялу рядом с собой, предлагая мне присоединиться. Я легла рядом и закрыла глаза. Заниматься с Ником сексом, когда он в скверном расположении духа, серьезное испытание.
– Эй, – позвал он, ложась на бок и заглядывая мне в лицо. – Почему ты не сбежала?
– Некуда.
– Выходит, ты не безнадежна. И не забудь поблагодарить папу за добрую душу.
– Благодарю, Ники‑бой.
Он ударил меня по губам, не сильно, просто давая понять, что называть его так сейчас не стоит.