Вот тут-то меня и осенила гениальная идея. Чем я хуже киношных детективов? У меня что – мозгов меньше, чем у них?! Организую-ка я детективное агентство и стану расследовать всякие запутанные истории, которые наверняка случаются и в нашем южном захолустье. До рукопашного боя и стрельбы дело, надеюсь, не дойдёт по весьма банальным причинам – стрелять мне не из чего, а любые виды единоборств для меня недоступны так же, как и фигурное катание. Главный мой козырь – фантазия и интуиция, которыми, я надеюсь, обладаю в достаточной мере, а это при расследовании каких-нибудь загадочных ситуаций не последнее дело. Короче, попробуем себя на детективном поприще. Где наша не пропадала.
Проанализировав пару десятков детективных сериалов, я пришёл к выводу, что почти любая загадка разрешается вовсе не потому, что расследующий её сыщик наделён какими-то сверхъестественными способностями. Просто преступник обязательно оставляет следы, по которым его и вычисляют. Нужно только ухватить ниточку, и клубок постепенно распутывается. Тут и особым талантом обладать не надо, требуются лишь внимательность и умение не упустить детали. Не боги горшки обжигают, решил я, с этим мы справимся.
Первое своё детективное расследование я провёл блестяще. Конечно, ни перед кем не афишируя. А то свои же домашние засмеют. Хоть это и было совсем простенькое дельце, но важно было убедиться в том, что я на верном пути и анализировать сложившуюся ситуацию худо-бедно могу.
А ситуация была предельно проста, хотя долгое время и не разрешалась. Дело в том, что у подъезда, в котором я живу, стоит лавка и рядом с ней бетонная урна для окурков и прочего мелкого мусора. Мусор же, который выносят из квартир в пластиковых мешках, следует выбрасывать в большие железные баки около автостоянки, и эти баки каждое утро опустошает специальная машина. И всё было бы замечательно, культурно и чисто, если бы не повадился какой-то негодяй подбрасывать свои мешки с объедками в урну рядом с лавкой. А это, сами понимаете, при нашем-то жарком солнышке полный абзац – пищевые отходы в мешках распространяют по близлежащим окрестностям запах активного гниения, что никому из жильцов не нравится. Можно, конечно, выйти и самому выбросить чужой мешок с гниющими отходами в мусорный бак, но кому охота унижаться и убирать за негодяем, а ведь он наверняка поглядывает из окна и посмеивается над негодующей публикой?
Разыщу вредителя, решил я, и заодно проверю, насколько гожусь в детективы. Начнём с мелочи, а там, глядишь, подвернётся что-нибудь серьёзней.
Прежде, чем приняться за какие-то активные действия, я решил разложить ситуацию по полочкам. По утрам лавку оккупируют пенсионеры, поэтому мусор в урну никак не выбросишь. Приблизительно с полудня и до вечера, когда парит солнце, людей на улице почти нет, но выбрасывать что-нибудь в урну тоже не получается, потому что обязательно кто-то заметит из окон девятиэтажек напротив. Вечером – тем более, потому что до глубокой ночи на лавке тусуется молодёжь и подойти сюда незаметно вообще невозможно. Когда же тогда?
Засев в кустах перед рассветом, я замаскировался и принялся следить за обстановкой. И не ошибся: часов в шесть утра, когда первые собачатники выгуливают своих четвероногих друзей, из соседнего дома вышел известный всему кварталу пенсионер Шмулик со своими двумя таксами и большим пакетом мусора в руках. Воровато оглянувшись, он швырнул мешок в урну и поскорее поскакал прочь, натягивая поводки упирающихся питомцев.
Вот тут-то и наступил апофеоз моих расследований. Чёртиком выскочив из кустов, я в два прыжка догнал Шмулика и громко, чтобы в этот ранний час слышала вся округа, потребовал забрать мусор и впредь подобных безобразий не учинять. Потревоженная публика стала выглядывать из окон и увидела посрамлённого пенсионера, улепётывающего с мешком, прижатым к груди. Следом за ним неслись его таксы. Урна в это утро осталась девственно чистой, чем даже вызвала некоторое удивление у окружающих.
Вот и отлично, решил я, довольно потирая руки, начало положено, первый блин не пошёл комом. Будем ожидать, когда подвернётся следующее расследование, а там, глядишь, накопится материал для какой-нибудь детективной повестушки. Чем мы хуже какого-нибудь Сименона или, прости Г-ди, Дарьи Донцовой?
Следующее дело не заставило себя ждать. Помимо Юджина есть у меня ещё один приятель по имени Марик. Мы с ним не очень близки, но питаем друг к другу некую симпатию на почве сочинительства. Он пописывает стихи и сочиняет, правда, без особого успеха, бардовские песни, которые исполняет в кругу друзей довольно гнусавым баритоном. Во мне он видит старшего товарища, с которым можно делиться творческими планами и которому можно регулярно зачитывать плоды ночных вдохновений. Роль строгого арбитра мне абсолютно не подходит, но не хочется отталкивать Марика и выдавать правду о его творчестве. А она, надо отдать должное, нелицеприятная.
Поначалу он работал сборщиком рекламы для газет, но это дело оказалось ему не по зубам, именно по причине отсутствия этих самых зубов, ведь рекламному агенту нужно быть о-го-го каким зубастым и наглым. Марик же был мягким и сентиментальным человеком, при общении с незнакомцем мог смутиться и начать заикаться, а это в рекламном бизнесе смерти подобно. Потом закончил какие-то безумно дорогие курсы менеджеров со стопроцентной гарантией последующего трудоустройства, но и здесь ему не повезло: работу он так и не нашёл, зато впал в жестокую меланхолию и стал писать трагические песни о разбитых надеждах, глупо прожитой жизни и почему-то о безответной любви.
Некоторое время я его не видел, потом он неожиданно позвонил мне и бодрым голосом крепко стоящего на ногах бизнесмена сообщил о том, что хотел бы со мной встретиться и «перетереть одно взаимовыгодное дельце». Для этого он приглашал меня в собственный только что открытый офис в одном из самых престижных административных зданий нашего города. Немного удивившись столь стремительному взлёту бывшего хронического неудачника, я отправился на встречу, втайне питая надежду на то, что, раз уж ему подфартило, то, может, и для меня отыщется местечко под солнцем.
Офис Марика и в самом деле убивал новичка наповал своей солидностью и добротностью. Толстая стеклянная дверь с вычурной бронзовой ручкой вела в приёмную, обставленную дорогой мебелью. За столом с современным компьютером восседала длинноногая секретарша-фотомодель, а у входа маячил бритоголовый парниша-боксёр в чёрном мешковатом пиджаке, из-под которого явно проглядывалась кобура пистолета.
Кабинет Марика поражал ещё большей роскошью, нежели приёмная. По мягкой ковровой дорожке я робко проследовал к столу посреди кабинета и не сразу заметил торжественно стоящие у стены два перекрещенных флага – израильский и российский. Однако Марик опередил меня и повёл к стеклянному журнальному столику у окна.
– Леночка, кофе нашему гостю, – распорядился он по селектору, и тут же передо мной возникла чашка с дымящимся напитком и какое-то печенье в вазочке.
Недовольно покосившись на мои дешёвые сигареты, Марик извлёк из сейфа коробку с сигарами и протянул мне.
– Угощайся. Хоть я и не курю, но запах сигары… это такой гламур… Короче, я пригласил тебя, чтобы… Кстати, как тебе мой офис?
– Не ожидал, просто отвал башки! – невольно вырвалось у меня. – А чем ты здесь занимаешься?
Марик ответил не сразу. Глубокомысленно заложив руки за спину, он прошёлся по кабинету и, словно взвешивая каждое своё слово на точных аптекарских весах, сообщил: