Моска увидел, что он сидит на полке, освещенный пламенем трех свечек, а на его брючине, чуть пониже пояса расплывается темное пятно. Над
ним склонился лейтенант, приблизил свечку к брюкам и что-то приказал сопровождающему его солдату. Солдат побежал в конец вагона и принес одеяло
и пакет первой помощи. Они расстелили одеяло на полу и попросили мистера Джеральда лечь. Солдат хотел было отрезать брючину, но мистер Джеральд
воспротивился:
- Нет, лучше закатай. Я залатаю дырку.
Лейтенант осмотрел рану.
- Ничего серьезного, - сказал лейтенант. - Заверните его в одеяло.
Ни на его молодом лице, ни в голосе не было ни тени сострадания - только безразличная, формальная вежливость.
- Нас во Франкфурте должна ждать санитарная машина. Так что на следующей станции я отправлю телеграмму. - Потом лейтенант обернулся к
остальным и спросил:
- Где он?
Пьяный солдат исчез. Моска, вглядевшись во тьму, увидел темную фигуру, скрючившуюся на соседней скамейке. Он промолчал.
Лейтенант пошел в солдатский отсек и вернулся, перепоясанный ремнем с портупеей и кобурой. Он осветил фонариком вагон и увидел
скрючившегося на нижней полке человека. Он направил на него луч фонарика, одновременно достав из кобуры пистолет и спрятав его за спину. Солдат
не шевельнулся.
Лейтенант грубо толкнул его:
- Поднимайся, Малруни!
Солдат открыл глаза, и, когда Моска увидел этот бессмысленный, как у животного, взгляд, ему вдруг стало его жалко.
Лейтенант, не отводя от глаз солдата слепящий луч фонарика, заставил его встать. Удостоверившись, что у того в руках ничего нет, он убрал
пистолет в кобуру. Потом резким движением развернул солдата к себе и обыскал его. Ничего не найдя, он перевел луч фонарика на полку. Моска
увидел окровавленный нож. Лейтенант взял нож и, толкнув солдата, повел его в конец вагона.
Поезд опять замедлил ход и остановился. Моска пошел в тамбур, открыл дверь и выглянул. Он видел, что лейтенант идет на станцию, чтобы
отправить телеграмму во Франкфурт и вызвать санитарную машину. Больше на станции не было ни души. Французский городок, начинавшийся сразу же за
станцией, был объят мраком и покоем.
Моска вернулся на свое место. Приятели мистера Джеральда, склонившись над ним, ободряли его, а мистер Джеральд нетерпеливо повторял:
- Да сам знаю, что это пустяковая царапина, но почему? Почему он это сделал?
А когда лейтенант вернулся и сообщил, что во Франкфурте их будет ждать санитарная машина, мистер Джеральд сказал ему:
- Поверьте, лейтенант, я его не провоцировал.
Спросите любого. Я ничего не сделал ему, ничего.
Почему он меня пырнул?
- Он просто чокнутый, вот и все, - ответил лейтенант. И добавил:
- Благодарите бога, сэр, Малруни, насколько я его знаю, метил вам в яйца.
Эти слова почему-то всех развеселили, словно серьезность намерений Малруни придала этому инциденту интересный оборот, а царапина мистера
Джеральда превратилась в опасную рану. Лейтенант принес свой матрас и помог мистеру Джеральду улечься на него.
- В каком-то смысле вы оказали мне услугу.
Я пытался избавиться от этого Малруни с самого первого дня его появления в моем взводе.