Плох же тот эксперт,которыйнесможет
установить дату документа с точностьюдоодного-двухдесятилетий.Вам,
может быть, приходилось читать мой небольшойтрудпоэтомувопросу?Я
датирую ваш манускрипт тысяча семьсот тридцатым годом.
-- Точная дата тысяча семьсот сорок второй. -- Доктор Мортимервынул
рукопись из бокового карманапиджака.--Этафамильнаяреликвиябыла
отданамненасохранениесэромЧарльзомБаскервилем,внезапнаяи
трагическая смерть котороготаквзволновалавесьДевонширтримесяца
назад. Я считал себя не тольковрачомсэраЧарльза,ноиеголичным
другом. Это был человек властный, умный, весьма практический иотнюдьне
фантазер, как ваш покорный слуга. И все же он относился к этомудокументу
очень серьезно и был подготовлен к тому концу, который его постиг.
Холмс протянул руку, взял манускрипт и расправил его на коленях.
-- Уотсон, присмотритесь к написаниюбуквы"д".Этооднаизтех
особенностей, которые помогли мне установить дату документа.
Яглянулчерезегоплечонапожелтевшиелистысполустертыми
строками. Вверху страницы было написано: "Баскервиль-холл", а нижестояли
крупные, размашистые цифры: "1742".
-- Это, по-видимому, какая-то запись.
-- Да, запись одного предания, которое живет в роду Баскервилей.
-- Но, насколько я понял, вы пришли посоветоваться со мной по вопросу
более практическому и более близкому к нам по времени.
-- Да, животрепещуще близкому! Он не терпит отлагательств,егонадо
решитьвтечениесуток.Рукописьсовсемкороткая,ионаимеет
непосредственное отношение к делу. С вашего позволения, я прочту ее вам.
Откинувшись на спинку кресла. Холмc сомкнул концы пальцев исвидом
полной покорности судьбе закрыл глаза. Доктор Мортимер повернулся ксвету
и высоким скрипучим голосом начал читать нам следующую любопытнуюповесть
древних времен:
-- "Много есть свидетельств о собаке Баскервилей, но,будучипрямым
потомком Гуго Баскервиля и будучи наслышан о сей собаке от отца своего,а
он -- от моего деда, я положил себе записать сиюисторию,вподлинности
коей не может быть сомнений. И я хочу, дети мои, чтобы выуверовали,что
высший судия, наказующий нас за прегрешения наши,волениотпуститьих
нам сприсущимему милосердием и что нет столь тяжкого проклятия,коего
нельзябылобыискупить молитвой и покаянием. Так предайте жезабвению
страшные плоды прошлого, но остерегайтесь грешить вбудущем,дабыснова
всем намнапогибель не даровать свободутемнымстрастям,причинившим
столько зла всему нашему роду.
Знайте же, что во времена Великого восстания (историю его, написанную
лордомКларендоном,мужембольшойучености,явсяческисоветуювам
прочесть) владетелем поместья Баскервиль был Гуго, того же рода,иэтого
Гугоможносовсейсправедливостьюназватьчеловекомнеобузданным,
нечестивым и безбожным.