Существовать
– Я уверена, что атомов не существует. Ведь их никто не видел.
– А если я уйду и никогда с тобой больше не встречусь, то я тоже перестану существовать?
– Для меня – безусловно! Зачем ты мне такой, невстречающийся?
В магазине
– Вот думаю… У одного ноутбука четырехъядерный процессор, частота 2.5 ГГц, терабайт на диске, 8 Гигов оперативной памяти… А у другого…
– Бери другой.
– ?
– Он синенький!
Жарко
– Я сяду в тенёк под пальму и буду всё обзирать.
– Что ты будешь делать?
– Отстань, мне жарко и лень длинные слова выговаривать.
У озера
– Смотри, на озере белые бурашки.
– Может барашки?
– Барашки на лугу, а на озере бурашки.
Приглашение в ресторан
– Я хочу пригласить тебя в ресторан. Но только ты не чувствуй себя чем-либо обязанной после этого.
– Главное, чтобы ты себя так не чувствовал.
Без охов и ахов
Однажды я гостевал в Бостоне у знакомой. Вечером мы приехали на какой-то обрыв, откуда открывался фантастический вид огней города.
– Только без охов, ахов и соплей, – предупредила меня знакомая, увидев, что я собираюсь открыть рот.
– Видали мы огни и получше! – пришлось сказать мне. – Я помню Дом мебели на Ленинском проспекте в Москве горел, вот это было красиво!
Жизнь собачья
– Там все было потрясающе!
– У тебя всегда все потрясающе.
– Нет, не все. Жизнь собачья.
– А разве бывает, что все и везде потрясающе, а жизнь собачья?
– Бывает, что все детали замечательные, но собранная из них машина отвратительна.
Не туда смотрите
Занимаюсь извозом.
– Мне, пожалуйста, туда.
– Девушка, вы сидите сзади, и я не вижу, куда вы показываете.
– Это потому, что вы на меня совсем не смотрите.
О чем ты думаешь?
– О чем ты думаешь, надеюсь, обо мне?
– Да, теперь уже о тебе.
Еще лучше
– Ты малину будешь? Тебе оставить?
– Нет, доедай спокойно.
– Я хотела, как лучше…
– А получилось?
– А получилось еще лучше.
Голова болит
– У меня что-то голова разболелась. А у тебя?
– Пока нет, вроде бы.
– Это не по-товарищески.
– Ты имеешь в виду, что пропала общая тема для животрепещущих разговоров?
Перепелкин (повесть)
Как все началось
Перепелкин – мой сосед. Впрочем, сосед – это понятие условное. Мы сейчас живем в Чикаго, а там соседи – все, до кого можно доехать за полчаса. Главное, что мы с Перепелкиным часто вместе выпиваем.
Перепелкин краток в речах, быстр в застолье и задумчив остальное время.
– Слушай, – сказал он как-то после глубокого раздумья. – А я ведь твой блог читаю.
– Ну и что? – спросил я.
– Ты обходишь острые углы, а я нет, – ответил Перепелкин.
– У тебя есть блог? – удивился я.
Представить Перепелкина, работающим за компьютером, мне было трудно. Он приехал в Америку с твердой мыслью, что всяким там ученым-инженерам хрен найти хорошую работу по специальности, поэтому он сразу будет ориентироваться на физический труд, который прекрасно ценится в любой стране. Высшее техническое образование ему не мешало, а даже помогло стать электриком. Компьютер он себе купил, но пользовался им только бродя в виртуальном пространстве, которое он называл «помойкой человеческого мышления».
– Блога у меня нет, но есть записки с мыслями и наблюдениями, – серьезно произнес Перепелкин. – Разобраться в них невозможно, но я могу тебе рассказывать, а ты выбирай что получше и публикуй. Только меня упомяни. А назови все это: «Рукопись, найденная в Сарагосе». Хотя – это уже было. Кстати, а Сарагоса – это где?
– В Караганде? – предположил я.
– В Караганде я был, – задумчиво сказал Перепелкин. – Только рукопись не оттуда.
Прошло время. Оно всегда проходит, но на этот раз оно прошло не бездарно. Я честно записывал рассказы Перепелкина, убирал крепкие слова и описания постельных сцен. Потом я разбил эти записи на короткие отрывки, нагло отредактировал, кое-где добавил свои комментарии, и получилось то, что вы сейчас прочитаете.
Детство Перепелкина
О детстве Перепелкин рассказывал мало. Оно у него быстро кончилось. Он с пацанами играл в трех мушкетеров и своей палкой чуть не проткнул щеку Кольке-Портосу. Прибежала Колькина мама и сказала, что Перепелкин такой большой, а все еще идиот. Так Перепелкин ушел из детства и стал большим.
Странное началось у него время. Ни детства, ни взрослости. Время ожидания.
Юность Перепелкина
Юность у Перепелкина началась в туалете его школы. Ему налили стакан водки и дали кусок хлеба с какой-то рыбкой из консервной банки. Перепелкин выпил и понял, что ему многое по плечу. Тут в туалет ворвалась уборщица и закричала, что она по приказу и что надо проверить, не курят ли тут.
– Мы тут не курим! – заверил ее Перепелкин. – Мы ждем тебя, чтобы поцеловать!
И пошел к ней, держа стакан в одной руке и хлеб в другой.
– Мал ты еще целоваться! – фыркнула уборщица и ушла.
Перепелкин почувствовал в ее голосе не только возмущение, но и сожаление. Может, это ему показалось, но Перепелкин понял, что время ожидания прошло. И что надо начинать жить, а не смотреть в окно, как живут другие.
Женская красота
Перепелкин сидел с друганами и обсуждал, как оценивать красоту женщин.
– Потрогать надо! – сказал Вовка.
– Сбоку посмотреть – и все ясно! – упростил задачу Юрка.
– Неее… – сказал Вовка. – Они подложат чего-нибудь… Только трогать!
Перепелкин молчал, но в глубине души очень хотел попробовать Вовкин метод.
В кинотеатре
– За коленки ее сразу не хватай! – учил Перепелкина Вовка. – Сначала обними за плечики, типа, в зале холодно и дует.
В кино пошли всем двором. Перепелкин сел справа от Нинки и начал представлять, как он будет ее обнимать за плечи. На экран он не смотрел, а напряженно думал, когда можно начинать. Наконец, Перепелкин решился и стал просовывать руку между Нинкиной спиной и спинкой сиденья.
– Ты чего? – спросила Нинка и крепко прижала его ладонь к деревяшке сиденья.
– Так ведь дует! – сказал Перепелкин.
– Куда тебе дует? – поинтересовалась Нинка.
– Это в тебя дует! – сказал Перепелкин.
– Кто? – изумилась Нинка.
– Дура ты! – сказал Перепелкин и вытащил ладонь.
Всадник без головы
– Ты читал «Всадник без головы»? – спросила Нинка, когда Перепелкин сидел с ней на лавочке у подъезда и ожидал остальную компанию.
– Намекаешь? – проворчал Перепелкин.
– Нет, ты же не всадник. Просто я вчера дочитала и могу тебе дать почитать.
– Давай! – сказал Перепелкин.
– Приходи завтра после школы, пока родители на работе.
После школы Перепелкин нашел дома начатую бутылку вина, сделал несколько больших глотков и направился к Нинке. Она его встретила в пестром фланелевом халате, черных рейтузах и в красных тапочках с белыми шариками. Волосы были зачесаны назад и заколоты чем-то серебристым. От этого ее щеки казались большими и своей краснотой привлекали внимание.
– Ну, давай твоего безголового, – вздохнул Перепелкин и стал разглядывать обои в прихожей. Обои были как у него в квартире, ничего интересного он не заметил.
– Щас! – сказала Нинка.
Она сходила в комнату и принесла книгу.
– Ну, это… спасибо, – поблагодарил Перепелкин и вышел на лестничную площадку.
Нинка приоткрыла дверь и высунула голову.
– У меня много книг есть! – сказала она.
Перепелкин оглянулся на нее и увидел кусочек белого лифчика в разрезе халата.
– Ладно! – буркнул он и бросился вниз по лестнице.
Телевизор и парк Горького
Каждый день Перепелкин смотрел телевизор. Сначала программу «Время», а потом кино по второй программе. Ему очень нравилось, что в нашей стране все было хорошо, а в других дела шли неважно. От этого в душе не появлялось никакого желания куда-либо ехать. И когда в выходные Юрий Сенкевич рассказывал о каких-то экзотических странах, Перепелкину было жалко тех, кто там работал и делал репортажи.
– Зачем куда-то ехать! – подтверждал его мысли Вовка. – Мы с тобой лучше в парк Горького на каток смотаемся и там таких чувих подцепим!
Перепелкин смотрел на падающий снег и мечтал, как они подцепят чувих.
– А потом? – спросил Перепелкин самого себя, но Вовка услышал.