Росс Полдарк - Уинстон Грэм (Грэхем)

Пролог

Джошуа Полдарк скончался в марте 1783 года. В феврале того же года, чувствуя, что его пребывание на этой земле уже подходит к концу, он послал за своим братом в Тренвит.

Холодным серым днем Чарльз неторопливо явился на огромной чалой кобыле, и Пруди Пэйнтер, смуглая толстуха с неприбранными волосами, провела его прямо в спальню, где в большом алькове, обложенный подушками и подушечками, лежал Джошуа. Чарльз мельком оглядел комнату своими маленькими водянистыми голубыми глазками - грязь и беспорядок - а затем приподнял фалды и уселся в плетеное кресло, скрипнувшее под его весом.

- Что ж, Джошуа.

- Что ж, Чарльз.

- Плохи дела.

- Плохи.

- Когда ты поднимешься, как думаешь?

- Никто не знает. Мне кажется, кладбище не за горами.

Чарльз выпятил нижнюю губу. Он бы отмел это замечание, если бы сам не был в этом уверен. Гость икнул - от езды верхом в последнее время его мучили газы, и ему полегчало.

- Ерунда. Подагра в ногах никого никогда не убивала. Вот если поднимается к голове, тогда это опасно.

- Чоук говорит мне другое: что есть еще одна причина для опухоли. На этот раз я подозреваю, что старый дурак прав. Хотя, видит Бог, это тебе следует лежать здесь, поскольку я вполовину тоньше тебя.

Чарльз посмотрел на свой черный вышитый жилет, выпирающий под подбородком.

- Моя-то плоть здорова. Каждый набирает вес в зрелые годы. Я бы не хотел быть похожим на жердь, как кузен Уильям-Альфред.

Джошуа насмешливо выгнул бровь, но ничего не сказал. Наступила тишина. Братья не часто общались в течение многих лет, и при этой последней встрече поддерживать светский разговор оказалось нелегко. Чарльз, старший и более преуспевающий - ему достался семейный особняк, земли и большая часть шахт, глава семьи и уважаемый человек в округе, никогда не мог избавиться от подозрения, что младший брат его презирает. Джошуа всегда был занозой. Он никогда не довольствовался одними лишь поступками, которых от него ждали: пойти в священники или в армию, жениться как положено и оставить Чарльза управлять округой.

Не то чтобы Чарльз возражал против нескольких грешков, но существовала определенная грань, и Джошуа преступил её. Тот факт, что последние годы он вел себя должным образом, не перечеркивал его прежних прегрешений.

Что до Джошуа, человека с циничным складом ума и безо всяких заблуждений, то он не жаловался на жизнь или брата. Он взял от жизни всё и не обращал внимания на других. Была доля правды в его ответе на замечание Чарльза.

- Ну почему, старина, ты еще достаточно молод. На два года младше меня, а я здоров и прекрасно себя чувствую. Так вот.

На что Джошуа ответил:

- Может, нас и разделяют два года, но ты и половины моей жизни не прожил.

Чарльз погрыз набалдашник своей трости и, нахмурившись, посмотрел вглубь комнаты.

- Проклятая война еще не закончилась. Цены ползут вверх. Зерно идет по семь-восемь шиллингов за бушель. Масло по девяти пенсов за фунт. Хотелось бы того же и для цен на медь. Мы подумываем проложить новый штрек в Грамблере. Восемьдесят саженей. Возможно, он окупит наши затраты, хотя сомневаюсь в этом. А как у тебя в этом году с полями?

- Именно о войне я и хотел с тобой поговорить, - сказал Джошуа, подтянувшись вверх на подушках и учащенно дыша. - В считанные месяцы подпишут предварительное мирное соглашение. Тогда Росс вернется домой, но меня он может не застать. Ты мой брат, хоть мы и не слишком ладили друг с другом. Я хочу ввести тебя в курс дел, чтобы ты занимался ими до возвращения Росса.

Чарльз отнял трость ото рта и настороженно улыбнулся. Выглядел он так, словно у него попросили денег в долг.

- Ты знаешь, у меня нет свободного времени.

- Времени мои дела у тебя не отнимут. Мне почти нечего оставлять. На столе возле тебя лежит копия моего завещания.