Новым и отрадным явлением в изучении обозначенной темы стал круглый стол (Дети войны: материалы круглого стола «Детские дома в г. Витебске и Витебской области на временно оккупированной территории в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.», 2005 г. – Витебск, 2007. – 144 с.), который прошел в Витебском областном музее Героя Советского Союза М. Ф. Шмырёва. В его работе приняли участие сотрудники государственных музеев области, а также школьных музеев, архивов, Витебская ассо циация бывших узников фашизма «Лёс», очевидцы тех событий. Подобное научное мероприятие впервые проведено не только в республике, но и на всем постсоветском пространстве. Участники круглого стола определили темы для дальнейшей научной работы.
Необходимо отметить, что не со всеми материалами по обозначенной теме, точнее, с некоторыми акцентами и мнениями, автор согласен. Так, Якуб Ивашин в интересном и содержательном очерке, который мы уже вспоминали, утверждает: «В глубокий тыл за короткий срок были вывезены целые заводы, многие организации, заведения… Вот только про детские дома тогда почему-то забыли и хватит пальцев на одной руке, чтобы пересчитать детдома, воспитанникам которых посчастливилось выехать на восток. Большинству же из них довелось страдать на захваченной немцами территории» (Маладосць. – 1997. – № 12. – С. 213). Официальная статистика, приводимая на страницах нашей книги, а также исследования автора показывают, что это не совсем верно. На восток было эвакуировано 110 из 190 детских домов. Дело в том, что мы очень мало об этом знаем.
В газете «Комсомольская правда в Белоруссии» (2000. – 17 марта) был помещен очерк собственного корреспондента газеты Александра Хилимона под заглавием «История о военном сиротском доме, организованном немцами в оккупированном Ивье, до нашего времени не вкладывается в проштампованную правду о войне». Автор корреспонденции пишет, что именно «потому о существовании приюта поспешили “забыть” сразу же после войны. Когда и это не помогло, был запущен “слух”, что здесь жили дети полицаев».
Детский приют в Ивье, к сожалению, не единственный в республике, о котором мы «забыли». Таких насчитывалось на белорусской земле в годы оккупации, как отмечалось раньше, около 50. Ивьевский приют – один из них. А почему мы их забыли – это отдельная тема. В своих очерках мы стараемся дать ответ на данный волнующий нас и сегодня вопрос. Прежде всего потому, что мы в большом долгу перед детьми военной поры.
Только нами установлено 102 детских учреждения, эвакуированных на восток страны, в том числе 39 детских домов, 30 детских садов, 20 пионерских лагерей, 2 яслей-сада, 3 других разнопрофильных детских учреждения, а также 8 других детских заведений, профиль которых пока не установлен.
Сколько детей были узниками фашизма? Только Брестская областная организация общественного объединения «Белорусская ассоциация бывших несовершеннолетних узников» включает 14 тысяч человек.
Таков краткий обзор проделанной работы за послевоенные годы по теме «Дети лихолетья».
Опираясь на уже исследованное и написанное, автор провел собственное расследование по указанной проблеме, которому посвятил более тридцати лет. Это работа в архивах и музеях, но в первую очередь многочисленные поездки, встречи с воспитанниками и их воспитателями, запись воспоминаний-исповедей о событиях лета сорок первого года, жизни в эвакуации и на территории Беларуси в период оккупации и послевоенное время. Очень часто такие беседы-воспоминания заканчивались слезами. Наши собеседники не всегда могли спокойно говорить о том, что им довелось пережить, с обидой рассказывали об отношении официальных властей к их послевоенной жизни – многие имеют тяжелые душевные раны и по дорванное здоровье. Автор вел активную переписку с героями своих рассказов. Данные письма-воспоминания широко использованы на страницах издания и, по сути, составляют содержание книги.
Однако не все удалось найти, изучить и исследовать подробно. О некоторых детских учреждениях, вывезенных на восток и существовавших на оккупированной территории Беларуси, почти нет материалов, поскольку осталось очень мало очевидцев. Наше издание – это попытка обратить внимание общественности на заданную тему. Автор надеется, что люди, прочитав книгу, откликнутся, особенно та часть населения, о которой идет здесь речь.
Нужно учитывать, что в материалах-воспоминаниях имеются некоторые противоречия, неточности. Но главное заключается не в этом. В памяти людей, в первую очередь детей, сохранилось то, что их больше всего потрясло, будто сфотографировалось, отозвалось в сердцах и душах. К тому же дети воспринимали многие события иначе, чем взрослые.
Напомним, книга носит строго документальный характер: все, о чем в ней рассказано, каким бы трагическим, невероятным это не казалось, происходило в реальности. Требуются дальнейшие поиски, с которыми необходимо торопиться. Впереди большая целенаправленная и кропотливая работа. Время уходит…
Эшелоны шли на восток
С позиции сегодняшнего дня легко судить о том, все ли было сделано, чтобы вывезти детей из охваченных войной районов. По-видимому, можно было бы сделать больше…
Надо, однако, иметь в виду, что Беларусь оказалась на направлении главного удара гитлеровского вермахта и ее территория стала ареной жестоких кровопролитных боев. О положении, сложившемся летом сорок первого года на белорусской земле, сейчас хорошо известно из исторической литературы, в которой исследовались причины трагедии первых месяцев войны. Нет необходимости подробно об этом писать, да мы и не ставим такую задачу. Подчеркнем, что западные области республики были оккупированы врагом за считанные дни и часы. На проведение эвакуационных работ времени и возможностей почти не было. К тому же налеты гитлеровской авиации мешали организованно осуществлять эвакуацию. Уже 24 июня Минск был подвергнут разрушительной бомбардировке, которая без перерыва продолжалась до 28 июня – дня полной оккупации города. Минск лежал в руинах, что не позволило вывезти из него все детские учреждения. Необходимо учитывать и такой субъективный фактор, как неверие некоторых людей и руководителей республики в быстрый захват врагом территории Беларуси. В условиях тоталитарной системы руководство БССР не могло взять на себя ответственность самостоятельно объявить эвакуацию. При этом у руководства республики, да и не только у него, была уверенность, что Красная Армия быстро начнет контрнаступление и освободит временно ок купированные районы. Идеологический тезис о непобедимости Красной Армии, что существовал в предвоенные годы, не позволил вовремя принять решение, адекватное развитию ситуации. Те, кто в этот сложный для страны период понимал, что время терять нельзя, а нужно начинать эвакуацию, объявлялись паникерами или, еще хуже, предателями. 23 июня ЦК КП(б)Б и СНК БССР приняли решение об эвакуации в двухдневный срок детей дошкольного и младшего школьного возраста из всех городов, которые подверглись бомбардировке. Что касается эвакуации минских детей, то речь в то время велась только о вывозе их за черту города. Бывший директор школы № 6 г. Минска Константин Иосифович Король вспоминает, что 23 июня он был направлен Минским областным отделом народного образования в Червень для организации приема детей из детских садов и яслей Минска. Но вывоз был сорван из-за того, что на второй день началась бомбардировка города немецкой авиацией[1].