– Вы хотите, чтобы преступник был изобличен и отдан в руки правосудия?
– Нет, – покачала головой Вольтарская. – Это вовсе не обязательно, да и вряд ли возможно. Я лишь хочу знать, кто он, вот и все.
– А если в ходе расследования выяснится, что Алена приняла это решение самостоятельно? Например, в силу каких-то обстоятельств, о которых вы не знаете? И никто не подталкивал ее к этому роковому решению?
– Что ж, тогда я буду знать, что это за обстоятельства. Но гонорар вы получите в любом случае, – спокойно ответила Вольтарская.
– Тогда я приступаю к расследованию, – подытожила я и озвучила сумму гонорара и задаток. Вольтарская без малейших колебаний выложила нужную сумму и заполнила бланки договора.
Когда с формальностями было покончено, я вновь приступила к расспросам.
– Мне необходимо знать, кто входил в круг общения Алены, – пояснила я. – И в первую очередь, что представляет собой ее муж.
– Они с Виталием поженились почти год назад, – начала Вольтарская. – Познакомились в университете, когда учились на последнем курсе.
– Они вместе учились?
Вольтарская кивнула:
– Да, на отделении культурологии. Виталий остался сиротой. Его отец умер, когда он был совсем маленьким, а мать – когда он поступил в университет, от какой-то тяжелой болезни. Я не спрашивала. Виталию пришлось нелегко. Он пытался совмещать учебу и работу, брал академический отпуск. Потом вновь вернулся в университет, так они с Аленой и оказались на одном курсе.
– И у них завязался роман? – спросила я.
– Да, Алена привела его познакомиться, – задумчиво ответила Вольтарская. – Мне он понравился. Интеллигентный, начитанный и Алену любит, это сразу видно. Вот только…
Она внезапно замолчала.
– Вас что-то насторожило? – подсказала я.
– Да не то чтобы насторожило, – возразила женщина. – Просто я сразу поняла, что он ей не опора. А Алена и сама была довольно несамостоятельной. Хрупкая, восторженная. И он ей под стать.
Она досадливо покачала головой:
– Но все же я не стала противиться этому браку. Я видела, что и Алена в него влюблена. В общем, когда они объявили, что хотят пожениться, я их поздравила с предстоящей свадьбой. Которую сама же и оплатила.
Вольтарская грустно усмехнулась:
– Свадьба была очень скромной. Они сами так решили, оба не любители больших гулянок и прочих торжеств. Но на свадьбу я подарила им квартиру. Знаете новую высотку на Набережной?
Я кивнула.
– Двушка на одиннадцатом этаже. Там все и случилось…
– А чем сейчас занимается Виталий? – прервала я затянувшееся молчание.
– Учится в аспирантуре. Они с Аленой поступили в нее сразу, как только получили дипломы.
– А на какие средства он живет? – Мне было важно это знать.
– Ах да! – оживилась Вольтарская. – Я забыла упомянуть о другом свадебном подарке. Я сделала молодых супругов совладельцами контрольного пакета акций одной из моих дочерних фирм.
– Значит, Виталий стал бизнесменом? – поинтересовалась я.
– Формально да, – усмехнулась моя клиентка. – Видите ли, ни моя дочь, ни ее молодой супруг ровным счетом ничего не смыслили в ведении бизнеса. Я даже не стала пытаться привлечь их к этой стороне жизни. Они оба – увлеченные творческие личности, изучали искусство эпохи Возрождения. В перспективе – защита диссертации, преподавательская работа. Ну и пусть себе учатся. Все дела по-прежнему вела я, а они получали хорошие дивиденды. На жизнь им хватало, даже более чем.
– А сейчас Виталий продолжает получать дивиденды? – осторожно уточнила я.
– Конечно! – Вольтарская удивленно посмотрела на меня. – Он владеет частью контрольного пакета, получает доход. Я не собираюсь лишать его этого, с какой стати?
– Но ведь после смерти вашей дочери он становится наследником всего пакета акций, разве нет?
– Через полгода, когда вступит в наследство, – равнодушно ответила Вольтарская. Похоже, ее саму ничуть не волновал этот факт. Странно…
Поскольку речь шла о предполагаемом убийстве, я решила отбросить излишнюю деликатность и задала Вольтарской вполне обоснованный вопрос:
– Скажите, Эвелина Николаевна, мог ли ваш зять Виталий оказаться причастным к гибели вашей дочери?
Вольтарская воззрилась на меня так, словно я усомнилась в реальности землевращения.
– Виталий?! Вы всерьез полагаете, что Виталий мог убить мою дочь?!
Я вздохнула.
– Я понимаю, как трудно вам говорить об этом, – терпеливо пояснила я возмущенной даме, – но мне необходимо проверить все версии. И в первую очередь причастность тех, кто так или иначе заинтересован в смерти вашей дочери. А в данной ситуации ваш зять неизбежно становится подозреваемым номер один. Он ведь, как уже упоминалось, единственный наследник Алены.
– Вы рассуждаете совсем как сотрудники полиции! – с горечью воскликнула Вольтарская. – Они тоже замучили Виталия своими вопросами, а ему и без того было очень плохо.
Голос Вольтарской прервался, но она быстро взяла себя в руки. Эта женщина была явно не из тех, кто позволит себе разрыдаться в присутствии посторонних, к коим она явно причисляла и меня. Владеть собой она умела, чем невольно вызывала уважение.
– Виталия спасло лишь то, что в тот день его не было дома. Он пришел, когда тело Алены уже увезли. Ему сообщили по телефону.
Она бесстрастно взглянула на меня и покачала головой:
– Нет, нет и нет. Мой зять здесь ни при чем. Да и зачем? У них с Аленой было полное взаимопонимание, редкое совпадение темпераментов и характеров, научная работа, планы на будущее. Нет, Виталий на такое не способен.
И все же я не собиралась так легко расставаться с этой версией. Ведь Вольтарская упоминала о подавленном состоянии своей дочери накануне трагедии. Что-то же вынудило ее пойти на такой шаг? Может быть, Алена далеко не все рассказывала матери о своих отношениях с мужем. Причиной самоубийства могла стать ревность. Предположим, Виталий сообщил своей молодой жене, что полюбил другую и намерен расстаться с Аленой. Из гордости Алена скрыла это от своей матери и предпочла страдать молча. Но такая ноша оказалась непосильной для изнеженной юной девушки и…
– Вы упомянули о некой Виолетте, – обратилась я к Вольтарской, рассчитывая внести хоть какую-то ясность. – Каков был характер их отношений с Виталием?
– Вы намекаете, что между ними мог вспыхнуть роман за спиной моей дочери? – усмехнулась Вольтарская. Будучи женщиной весьма неглупой, она, видимо, тотчас уловила ход моих рассуждений. – Нет, это исключено. Виолетта старше Алены, где-то лет на пять, я думаю. Они случайно познакомились на какой-то художественной выставке. Алена с Виталием тогда еще только встречались, пошли на выставку авангардистов. А Виолетта, как оказалось, тоже интересуется искусством. Там она услышала, как Алена с женихом обсуждали какую-то картину, и подошла, чтобы просто послушать. Так они и познакомились, начали общаться. Ну а после так подружились, что Алена даже предложила Виолетте стать подружкой невесты.
– И вас не удивила эта дружба втроем?
– А почему, собственно, меня должно это удивлять? – с легким раздражением отозвалась Вольтарская. – Нет, я даже была рада их дружбе. У Алены небольшой круг общения, она была довольно замкнутой, даже застенчивой. Я всегда привечала ее немногочисленных подруг. А Виолетта… Она мне сразу понравилась. Спокойная, рассудительная, по всему видно, хорошо образованная. К тому же практичная. Им обоим эта дружба была только на пользу. Но на героиню романа Виолетта не тянет. Девушка она довольно приятная, но какая-то невзрачная, глазу не за что зацепиться. Алена была гораздо красивее.
Я решила оставить при себе соображения о том, что в искусстве соблазнения важна не только внешность. Есть еще умение себя подать, искушенность в сексе, наконец. Может быть, невзрачная, по словам Вольтарской, Виолетта привлекла молодого человека как зрелая женщина и более опытная сексуальная партнерша.