– Гусь!
Выхватив револьвер, Каменная Стена выстрелил Нитке в лоб.
Стоило людям генерала обернуться и увидеть весь этот кошмар, гарпун дернулся назад, притягивая голову мертвого солдата Союза к груди Нитки.
Гусь направил винтовку на убитых.
– Адские муки, что здесь…
– Там леска сзади, – сказал Кодил. – Кто-то рыбку удит.
Будто в подтверждение его слов, оба тела рвануло вперед и вверх, в кроны деревьев. Туда, где плясали тени. Туда, где кто-то продолжал охоту, начатую с людей Эймса.
4
– Вот черт! – воскликнул Джек Босяк, увидев, как насаженные на гарпун тела взмыли вверх и исчезли в ночи. Он поднял ружье в поисках цели, но не смог разглядеть ничего. Кто бы ни убил их и ни забрал тела, его было не видно – только слышно, как он трещит ветками, уходя прочь. – Что ж за человек в силах так запросто втащить на дерево двоих здоровых парней?
– А я что говорил! – дрожащим от страха голосом выкрикнул безымянный солдат Союза. – Противник наш – диавол! Ходит за нами, аки лев рыкающий, ища, кого поглотить! И пожирает наши души!
С этими словами он вскочил и бросился наутек. Никто и не подумал остановить его, и генерал не возражал. Всеми нужными сведениями располагал Эймс, а сбежавший определенно был трусом. Что проку от такого в грядущем – несомненно, грядущем – бою?
Но вдруг бежавший взвизгнул от боли, захлебнулся собственным визгом, забулькал. Все взгляды устремились к нему. Беглец отпрянул назад и зашатался, обеими руками зажимая горло. Из-под его пальцев потекла кровь.
Джек Босяк с Кодилом подняли оружие и открыли бы огонь, не вскинь генерал руку.
– Не стрелять!
Миг – и на поляну выступил Малыш Джонни. Он вытер саблю о рукав истекавшего кровью солдата, тот разжал руки, осел на колени и рухнул ничком. Заметив выражение лиц товарищей, Джонни насторожился.
– Что тут было? Где Нитка?
– Там, – ответил Кодил, указав подбородком вверх. – На деревьях.
– Какие будут приказы, генерал? – спросил Гусь, изо всех сил стараясь скрыть страх.
Причина для такого вопроса могла быть только одна: старый приказ – а именно разведать лагерь противника – представлялся Гусю чистым безумием. Учитывая внезапную гибель Нитки и его странное исчезновение, генерал не мог не согласиться с Эймсом. На них кто-то охотился – но не дьявол. Человек. А любого человека можно убить.
Каменная Стена указал на Эймса.
– Дайте ему оружие.
Несмотря на изумление, Гусь подчинился и вернул капитану его пояс с саблей и револьвером в кобуре.
– Бейтесь вместе с нами, – сказал генерал. – Даю слово: если останетесь в живых, после утреннего сражения вас вернут к своим и не причинят вреда.
Эймс застегнул пояс, принял винтовку и кивнул.
– Я с вами.
– На самом деле, – ответил генерал, – это мы с вами. Ведите.
Глаза Эймса округлились.
– К л-лагерю Союза?
– Да, ради этого мы и пришли, и ради этого один из моих людей отдал жизнь. Я должен довести дело до конца. Любой ценой.
– Даже ценой собственной жизни? – спросил Эймс.
– Рано или поздно эта война погубит меня, и будь я проклят, если умру, убегая от схватки.
При этих словах в животе генерала что-то болезненно сжалось. Он не хотел умирать. Он должен был жить – ради жены и новорожденной дочери. Их он любил больше, чем мог бы позволить себе любой человек на войне, не сорвавшись в самоволку. Но Каменная Стена не был трусом, и, если он погибнет, сражаясь с врагом, по крайней мере, жена и дочь смогут им гордиться. Он указал на север.
– Ну что ж… ведите.
Кодил пошел с Эймсом впереди, держа факел, ярко сиявший в ночи: раз темнота не мешает этим людям атаковать, что толку идти на них вслепую? Гусь шагал рядом с генералом, а Джонни и Джек Босяк прикрывали тылы.
Минут десять шли молча. Вдруг Кодил схватил Эймса за плечо и резко остановился.
– Пахнет чем-то, – он поднял голову и принюхался. – Мертвечиной.
– Вы проходили здесь? – спросил Гусь. – Здесь погибли ваши люди?
Эймс покачал головой.
– Продолжаем движение, – сказал генерал. – Не торопясь.
Кодил прокрался еще футов на двадцать вперед. За ним, в нескольких шагах позади, двинулся Эймс. Тут Кодил вновь остановился.
– Тело впереди и сверху.
Разведчики сомкнули ряды и двинулись дальше. В пляшущем свете факела трудно было разглядеть все подробности, но они становились отчетливее с каждым шагом. С веток вниз головой свисали два трупа, лишенных одежды… и кожи. Головы их были оторваны, а позвоночники вырваны из тела. Капли крови из жутких ран падали вниз, ритмично стуча по земле.
– Бо-ог ты мой, – протянул Джек Босяк.
– Это Нитка? – спросил Джонни, показав дулом винтовки на рану, зиявшую в груди мертвеца как раз в том месте, где тело Нитки пронзил гарпун.
– Похоже на то, – кивнул Джек Босяк.
Каменная Стена знал, о чем задумались остальные: точно такие же вопросы возникли и у него. Как можно было так быстро оторвать головы и выдернуть позвоночники? Кто на свете способен за десять минут раздеть и освежевать двоих мужчин и подвесить тела прямо на пути отряда? Это казалось невозможным.
Непосильным для человека.
Вернувшийся дятел вновь принялся дразнить их стуком из гущи ветвей. Листья над головой затрепетали.
– Молоко моей мамочки, – послышалось с другой стороны.
Вновь шорох листьев. Солдаты повели стволами винтовок на звук в ожидании появления цели.
«Он играет с нами», – подумал генерал, взглянув на Эймса. В ответ тот поднял глаза на генерала, будто говоря: «Зря вы меня не послушали».
С этим трудно было не согласиться.
Внезапный треск – будто треск хвороста в костре. Что-то свистнуло в воздухе совсем рядом с генералом, пронеслось мимо, угодило в Джека Босяка и вздернуло его кверху, притянув к телу Нитки. Джек Босяк пронзительно вскрикнул. Перекрестья тончайших нитей впились в его щеку так, что из ран брызнула кровь. Его одежда опала на землю маленькими, аккуратно нарезанными квадратиками, обнажив точно такую же кровавую паутину по всему телу. Он попался в сеть, и сеть затягивалась, прижимая его к мертвому Нитке.
Крик Джека Босяка перешел в дикий визг, и тогда Каменная Стена снова выхватил револьвер и пустил ему пулю в голову.
– Мне надоело стрелять в своих! – крикнул он. – Выйди и покажись, как подобает мужчине! Я хочу видеть, кто убьет меня, прежде чем умру!
Умирать генерал не собирался, но как драться с тем, кого не видишь? Оставалось только надеяться, что подначка сделает свое дело.
Подначка осталась без ответа, но Малыш Джонни прошептал:
– Вижу его. По крайней мере глаза. Следит за нами.
Он поднял ружье, прицелился, резко развернулся влево и нажал на спуск. За грохотом выстрела последовал яростный рев. Звук этого рева заставил генерала вновь усомниться в своем решении. Рев (как и проявления невиданной силы, что видели разведчики этой ночью) даже отдаленно не был похож на человеческий.
5
– Есть! Достал поганца! – заорал Джонни.
Ветки над их головами затряслись. Вздрогнув, Джонни поднял руку и провел пальцами по щеке. Мокрые пальцы засветились зеленым, будто он размазал по коже светляка.
– Что за…
Замешательство, да и саму жизнь Джонни, прервал вращающийся металлический диск, со свистом вылетевший из темноты и унесшийся прочь. Джонни разом умолк, замер и рухнул на колени. От удара его голова отделилась от тела. Из раны брызнула кровь. Голова, как по маслу соскользнув с шеи, глухо стукнулась оземь одновременно с телом.
Кодил, нимало не смущенный кровавым зрелищем, склонился к застывшему в недоумении мертвому лицу и даже не дрогнул при виде моргнувших глаз Малыша. Он мазнул пальцем по зеленой кляксе на щеке Джонни. Понюхал. Лизнул.
– Кровь.
Каменная Стена медленно вытащил револьвер. Он потерял троих меньше чем за двадцать минут. Правда, Малышу Джонни удалось ранить противника, но светящаяся зеленая кровь подтверждала то, в чем были уверены люди Эймса, и чего начинал опасаться сам генерал: за ними охотился не человек, и даже не группа людей. За генералом Джексоном Каменной Стеной явился сам дьявол.