Шерше ля фарш - Елена Логунова

Елена Ивановна Логунова

Шерше ля фарш

© Логунова Е.И., 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2018

Понедельник

– Родненькие вы мои, я очень высоко вас ценю, – проникновенно молвил шеф.

– Это не к добру, – шепнула мне Трошкина, лицо которой являло маску почтительного внимания.

Я мысленно согласилась с подругой.

В последний раз, когда Бронич заявил, что безмерно ценит гениальный коллектив нашего рекламного агентства, нам всем не выплатили премиальные. Ибо сказано было – безмерно, так как же можно оскорбить гениев оценкой таланта в пошлых денежных знаках?

– Инночка, Аллочка, Жаник. – Шеф добавил в голос душевности, и на моей спине материализовались мурашки.

Точно не к добру!

– Вы наши лучшие сотруднички, и именно вас я бросаю на новый проектик, – возвестил Бронич.

Мурашки на спине выжидательно замерли.

Я подняла руку:

– А можно лично меня бросить в ров с голодными львами?

Из-за журнала, прикрывающего выразительную физиономию нашего дизайнера Жана, донесся нервный смешок.

– Отработаешь проектик – и хоть в ров, хоть в декрет, – великодушно разрешил шеф.

Трошкина издала недоверчивое «Пф-ф-ф».

Она до сих пор не оповестила Бронича о том, что буквально на днях выходит замуж, именно по причине того, что милые женскому слуху слова «свадьба» и «декрет» шеф считает непристойными синонимами и что эти слова уважающие себя труженицы даже знать не должны. Она даже свадебный отпуск попросить постеснялась.

– Какой проектик-то? – сдался Жаник, опустив журнал.

Мы с Алкой, не сговариваясь, вопросительно наклонили головы набок, точно пара волнистых попугайчиков. Причем синхронность явили такую, какой мог бы похвастаться разве что двуглавый орел.

– Мы успешно выиграли тендерчик на продвижение компании «Сидим-едим», – объявил Бронич и выжидательно замолчал, словно надеясь на бурные аплодисменты.

Ага, сейчас.

– Только через мой труп, – сказала я.

– Только при одном условии, – в то же время произнесла Трошкина.

Шеф сориентировался моментально – игнорировал меня и благожелательно посмотрел на Алку:

– О, так скорее сообщите свое условие, труп! Только учтите, что авансика не будет.

– А бюджетик хоть будет? – спросила я без особой надежды.

«Сидим-едим» – это региональная сеть ресторанов эконом-класса. Уж если там бумажные салфетки на четвертушки режут, могу представить, как покромсают затраты на продвижение.

– Нет бюджетика – нет проектика, – напомнил Бронич одно из золотых правил рекламного бизнеса.

Значит, будем работать не за еду. Уже хорошо.

– Отлично, – кивнула Алка, как правило, более оптимистичная (или просто менее опытная), чем я. – Наше условие – двухнедельный отпуск мне и Кузнецовой.

– А мне? – обиделся Жан.

– И тебе тоже, если ты сможешь работать дистанционно, – расщедрилась Трошкина.

– Если работать, какой же это отпуск? – логично рассудил дизайнер. – Мне тогда лучше новый графический планшет.

– Ему планшет, нам отпуск, и можете продавать нас в рабство рестораторам, – подытожила я и выдвинула подбородок.

Знаю, знаю, в такие моменты я становлюсь похожа на ледокол «Ленин», но кто сказал, что это плохой объект для подражания?

– Но вы обе уже были в отпуске в прошлом годике! – неискренне возмутился Бронич.

Я скосила глаза налево, и там обнаружился ледокол «Трошкина». Правильно, будем выступать единой боевой флотилией.

Если мы с Алкой всерьез упремся, проектик встанет намертво, еще не сделав ни шагу.

– Ладно, так и быть, одна неделька отпуска, – оценив нашу с подружкой суммарную ледокольную мощь, скривился Бронич.

– Две недели! – сурово прогудели боевые ледоколы.

– Хорошо, уговорили, десять деньков отпуска! – Шеф вздохнул и отступил на заранее подготовленные позиции. – Но на связи быть круглосуточно и проектик двигать так, чтобы заказчик плясал от радости!

– Захороводим, – уверенно пообещала я и встала. – Разрешите приступить к хореографическим упражнениям?

– Ты, Кузнецова, нахалка, и когда-нибудь я тебя обязательно уволю, – пообещал Бронич.

Но голос у него был довольный.

Знает ведь, старый лис, что мы и вправду самые лучшие.

– Зайдите к Зарочке Рафаэловне, она конкретизирует задачку. – Этими словами шеф завершил аудиенцию.

Зара Рафаэловна – наш коммерческий директор. В кулуарах мы зовем ее Мелкой Заразой, потому что комдирша наша невелика росточком, даже ниже Трошкиной, стройна, худощава и изящна, как холерная палочка. Ну, и ФИО у нее подходящее.

Как человек, которому тоже не повезло с именем (по паспорту я, страшно вымолвить, Индия), я считаю, что родители коллеги поступили безответственно, назвав ее Зарой при фамилии Заманян. Зара Заманян! Да даже встроенный корректор орфографии в мобильнике норовит сохранить ее контакт как «Зараза Манян»!

Поэтому Зара Рафаэловна требует, чтобы ее называли исключительно по имени-отчеству, хотя это тоже вызывает вопросы. Трошкина, помнится, поначалу все интересовалась, как зовут папу коммерческого директора – Рафаэль, как художника, или Рафаэлло, как конфеты. Оказалось – Рафаил, как архангела. Просто отчество в ЗАГСе с ошибкой записали.

В любом случае, зараза – это сама суть Зары Рафаэловны. Она неотразима и победоносна, как бубонная чума, и точно так же просачивается сквозь любые препоны. Если Зару Рафаэловну выгнать в дверь, она влетит в окно, влезет в печную трубу, проникнет в водозабор или просочится в канализацию – так или иначе найдет способ захватить позиции. Бронич души не чает в нашем ловком и добычливом, как индеец, коммерческом директоре. Образно говоря, она охапками приносит нам скальпы клиентов.

Другое дело, что Зара Рафаэловна крайне мало понимает в рекламных технологиях, а потому большая часть заказов, добытых ею, – это сущий геморрой для исполнителей. За это коммерческого директора очень не любит наш гениальный коллектив. К счастью, общаемся мы с Заразой эпизодически, потому что она все время куда-то торопится.

– Так, девочки и мальчики, у меня на вас всего одна минута, так что слушайте внимательно!

Зараза дорисовала себе алые уста, поплямкала губами, распределяя по ним колер, швырнула в огромную жесткую торбу «Луи Вьюиттон» помаду и пудреницу, щелкнула замком сумки и встала:

– Я таки урвала для нас сладенький кусочек – заказ от сети «Сидим-едим». Контракт подпишем через неделю, к этому моменту у нас должны быть два крутых фуд-блогера.

– Мы расширяем штат? – напряженно поинтересовался Жан, смахнув с плеча невидимую соринку.

В нашем славном офисе Жаник без устали борется за звание короля красоты. Бороться ему вообще-то не с кем, прочим нашим мужикам не до такой ерунды, но любого новичка ревнивый Жан воспринимает как потенциального конкурента.

– Да фигу вам! Обойдетесь без расширения! – рявкнула Зараза и для наглядности сунула в лицо Жанику скрученную из наманикюренных пальчиков дулю.

– Новый крем для рук? – пошевелив носом, невозмутимо поинтересовался наш король красоты. – Пахнет вкусно! Медом, да?

– Дерьмом вам запахнет, если завалите проект! – пообещала грубая Зараза, сдергивая с вешалки шелковый летний пыльник. – Двух крутых фуд-блогеров нужно срочно вырастить на собственных грядках, и мне плевать, как вы втроем это сделаете!

Она протопала к выходу и удалилась из офиса, воинственно стуча каблуками.

У нашей карликовой Заразы всегда высоченные каблуки, и топает она ими так, словно у нее не две ноги, а все восемь, как у паучихи. Или как будто она ходит на привязанных к ногам табуретках из железного дерева.

Мы с Трошкиной переглянулись.

– Она сказала – втроем, но я не писарчук, значит, расти в крутых фуд-блогеров придется вам, мои крошки! – абсолютно правильно трактовал происходящее наш дизайнер. – Со своей стороны готов обеспечить артподдержку офигенными визуалами, только скажите, что вам нужно.