– У нас в Париже так хорошо, что вы, наверное, не будете скучать по своей Бразилии. Здесь так много садов, мы каждый день будем ходить гулять! – сказала им старшая сестра.
– Да, мне Париж гораздо больше нравится, чем Сан-Пабло! – решительно заявила Виолетта. – Тут такие высокие дома, большие магазины, на улицах так много народу, карет! Все так быстро идут, видно, торопятся куда-нибудь в гости или на именины…
– Ну, милая, тех, кто торопится в гости, здесь очень немного! – возразила ей Шарлотта. – Напротив, здесь, в Париже, люди все занятые, много работают, и у всех, наверное, гораздо меньше свободного времени, чем в Бразилии.
При этих словах старшей сестры Роза сделала недовольную гримасу.
– Как это, должно быть, скучно – постоянно работать! – сказала девочка. – Вот мы с Виолеттой никогда ничего не делали в Сан-Пабло! Даже свои платья и белье мы, когда раздевались, просто оставляли на полу, а Геркулес потом убирал за нами.
– Кто же этот Геркулес? – смеясь, спросила Шарлотта. – Силач, который соглашался прибирать за двумя маленькими ленивыми девочками?!
– Это негр, он нам прислуживал, – пояснила Виолетта. – Кроме него, у нас были еще Соломон, Фаустин и одна негритянка… Знаешь, когда она в первый раз стала раздевать нас своими черными, как сажа, руками, я думала, что она перепачкает и нас, и все наше белье!
Выслушав этот наивный рассказ, Шарлотта громко расхохоталась. Гаспар, до того времени сидевший насупившись, тоже не мог удержаться от улыбки. Затем, подойдя к Виолетте, старшая сестра стала приглаживать густые темные волосы девочки, падавшие ей прямо на глаза, и ласково, но решительно заметила ей:
– Ну, здесь у нас нет прислуги, чтобы ухаживать за вами! Вы должны будете приучаться одеваться, раздеваться и прибирать за собой сами. Но это вовсе не так тяжело, как вы воображаете, и гораздо приятнее, чем звать к себе на помощь других.
Наступило молчание. Девочки задумались. Вдруг Виолетта, мысли которой, как у большинства детей, не могли долго сосредоточиваться на одном предмете, спросила:
– А ты нас поведешь в зоологический сад? Нам говорили, что там так хорошо!
– Мы пойдем, куда вы захотите, если только вы будете хорошо вести себя! – ответила Шарлотта.
– Как я рада! – воскликнула Виолетта, хлопая владоши. – Нам здесь будет гораздо лучше, чем в Сан-Пабло: там мы целые дни проводили в своем саду и никуда не ходили гулять!
Роза посмотрела на нее с укоризной.
– Виолетта, ты забываешь, что здесь у нас не будет мамы!
При этих словах у Шарлотты на глаза навернулись слезы. Да, действительно, это ужасно – не иметь матери! Но она со своей стороны сделает все возможное, чтобы дети не чувствовали этой потери.
– Милые мои! – воскликнула молодая девушка, крепко сжимая детей в своих объятиях. – Теперь я буду вашей мамой!
Глава 7
В меблированных комнатах
Имущественное положение маленьких сирот скоро выяснилось. Оказалось, что их родители не оставили никакого состояния, но отец застраховал свою жизнь, хотя и на очень маленькую сумму, которая могла обеспечить детей лишь самым необходимым и не дать им умереть с голоду. Но все-таки не придется, по крайней мере, прибегать к общественной благотворительности. Завещания не осталось никакого, и отец, застигнутый смертью врасплох, не успел даже назначить детям опекуна. Все это сообщил брату и сестре нотариус, месье Тупе, заведовавший делами их родителей, пригласив однажды молодых людей к себе в контору.
– Теперь вы знаете положение дел. И как же вы намерены поступить?.. Вы ведь совершеннолетний, не правда ли? – с официальной торжественностью спросил нотариус, обращаясь к Гаспару. – Согласны ли вы быть опекуном этих детей?
Молодой человек задумался.
– А если бы я отказался? – после продолжительной паузы спросил он.
Из-за своей трусости и нерешительности Гаспар вообще не любил брать на себя никаких обязательств.
– В таком случае опекун будет назначен правительством, и дети будут помещены в какое-нибудь учебное заведение, – ответил нотариус. – К сожалению, располагая очень скромными средствами, мы должны будем отдать их в учебное заведение подешевле, и притом в провинцию, о том, чтобы воспитывать детей в Париже, при здешней дороговизне нечего и думать.
– А куда же девать самого младшего? – от волнения едва переводя дыхание, спросила Шарлотта, с беспокойством глядя на равнодушное лицо нотариуса.
– Его придется отдать на воспитание в деревню, в какую-нибудь крестьянскую семью, – ответил месье Тупе.
– Это невозможно! – воскликнула молодая девушка и с мольбой сложила руки. – Он такой слабенький, болезненный, впечатлительный мальчик! На него уж и без того так подействовали все эти невзгоды! Без хорошего ухода он непременно умрет…
– Но как же иначе, мадемуазель? – заметил нотариус. – Куда же поместить этого малютку, если у него никого нет, кроме вас с братом?
Шарлотте поневоле пришлось замолчать. Она знала, что с братом разговаривать бесполезно – он все равно ни за что не согласится быть опекуном этих несчастных сироток. Она словно онемела и только взглянула на Гаспара с таким умоляющим видом, что тот, очевидно, был тронут.
– Пожалуй, я согласен быть их опекуном, – нерешительно сказал он, – но только с условием, что сестра все хлопоты возьмет на себя.
– Согласны ли вы, мадемуазель, взять на себя заботы о воспитании детей? – обратился нотариус к молодой девушке.
– Ах, Боже мой, об этом нечего и спрашивать! – воскликнула Шарлотта.
Однако нотариус счел нужным предупредить девушку обо всех последствиях принимаемого ею на себя обязательства: ему казалось, что, не зная всех трудностей, с которыми сопряжено воспитание детей, она поступает, может быть, слишком легкомысленно и неосмотрительно.
– Вы сами еще так молоды, что вам, право, не пристало посвящать всю свою жизнь этим детям! – говорил он. – Вы должны подумать о своей личной жизни! Вы можете полюбить кого-нибудь, что в ваши годы так естественно. А выйти замуж, имея троих детей на руках, очень трудно! Едва ли найдется желающий взять жену с таким приданым, так что о замужестве вам, пожалуй, придется забыть!..
Но все его доводы, все убеждения были напрасны. Шарлотта все это обдумала заранее и вполне понимала, какую трудную задачу берет на себя и сколько ей предстоит трудов и испытаний, но надеялась на свои силы: при сильном желании можно достичь многого!
– Я твердо решила всецело посвятить себя этим несчастным осиротевшим детям! – решительно сказала молодая девушка. – Что же касается моего замужества, то мне кажется, что о таком человеке, который из-за детей не пожелает жениться на мне, право, не стоит и жалеть!
Видя такую решительность, нотариус поневоле замолчал. И в самом деле – что мог он возразить на это? Тронутый добрым сердцем и самоотверженностью молодых людей и видя их одиночество и беспомощность, нотариус, сам человек крайне добрый и сердечный, обещал им, что он всегда охотно будет помогать им, в чем только сможет, и просил их, не стесняясь, обращаться к нему за советами.
Возвратясь домой, Гаспар, сам удивившись, как это он решился взять на себя такую ответственность, с ужасом сказал сестре:
– Господи, какую я сделал глупость, согласившись быть опекуном этих детей! И все это благодаря тебе, Шарлотта!.. Ну, на что мы будем жить? Ведь тех денег, которые будут получать дети, только-только хватит на то, чтобы заплатить за квартиру да не умереть с голоду. А откуда мы возьмем средства на все остальное?.. Нет, мы очутимся в ужасном положении!
– Напротив, мы заживем прекрасно! – весело заметила Шарлотта. – Ты будешь посещать лекции в университете и давать уроки математики, а я, как тебе и говорила однажды, постараюсь найти уроки музыки и переводы с английского языка. Ты увидишь, как нам будет хорошо! О, у меня так много энергии!