– Как же давно мы не видели при дворе его жены! – неожиданно произнесла медовым голоском Летиция Ноллис. Та самая Летиция, которая принесла мне Молитвослов этим утром, и о которой предупреждал Роджер!
И я замерла, не в состоянии вздохнуть, словно во всей округе неожиданно закончился воздух. Боже, неужели он женат?! Но тогда к чему вся эта его ревность, взгляды, упреки? Чего он от меня добивался, если он… Женат!
Я медленно повернулась и посмотрела на девушку, на которую уже накинулись, зашипели, чуть не заклевали остальные фрейлины.
– А что я такого сказала? – насупилась Летиция. – У лорда Дадли очень милая жена. Несколько лет назад они приезжали в гости в дом моего отца. Странно, почему он прячет Эми в глуши, так далеко от королевского двора?
Я ничего не ответила, потому что уже обо всем догадалась. Наверное, поэтому и прячет, чтобы не мешала увиваться за королевой!
Но ведь он женат! Женат!.. Ну почему, почему я снова и снова пытаюсь войти в одну и ту же реку?!
Тем временем фрейлины не на шутку встревожились.
– К нам идет граф Арундел, – поморщилась Бесси. – Спешит на всех парусах!
– Господи, только не он! – взмолилась я, вспомнив о взглядах, которыми окидывал меня пожилой придворный во время Совета.
Оглянулась, понимая, что сбежать вряд ли удастся: граф был слишком близко. Полное, раскрасневшееся на морозе лицо мужчины горело решимостью встретиться с королевой любой ценой. В руках мужчина сжимал свиток. Не знаю, что в нем, но уж точно по мою душу!
– Девочки, – приказала Бэсси, – вы знаете, что делать!
Она подхватила под руки Мэгги и Бэтти и двинулась навстречу графу, а мы с Летицией – видеть ее больше не хочу! – подхватив юбки, поспешили к замку. Когда бежали по парковым дорожкам, до меня донеслись веселые голоса фрейлин, расхваливающих наряд пожилого графа и его новую золотую цепь с медальоном. Генри что-то отвечал, важно и внушительно. Кажется, фрейлинам удалось спасти меня от еще одного нервного потрясения. Но первое было такое, что его надолго хватит.
Роберт Дадли оказался женат, тут уж не убавить, не прибавить!
Глава 5
В своих покоях я долго сидела, уткнувшись в плечо Кэти. Вдоволь навздыхалась, но так и не призналась главной фрейлине о причине своей печали. Роберт Дадли оказался женат, а я чуть было не позволила глупым мыслям и чувствам, доставшимся мне вместе с этим телом, взять верх над разумом! Кэти продолжала допытываться, поэтому пришлось нажаловаться на графа Арундела, который, кажется, весь Совет пытался разгадать тайны, скрытые под моим платьем. А потом он еще и преследовал меня в парке, хорошо хоть Бэсси спасла!
За столь самоотверженное поведения я решила подарить девушке пару нарядов, так как у меня их оказалось слишком много – не только огромная гардеробная в Уайтхолле, но еще и целый особняк на улице Бэкфрайарс.
– Старый дурак! – тем временем бушевала Кэти. – Вообразил себе незнамо что! В день твоей коронации разгуливал с серебряным жезлом длиной в ярд и раздавал всем указания, начиная с герцога Норфолка, словно он – будущий король Англии! И все это видели… Подсыплю ему перца в вино, будет знать, как воображать себя твоим мужем!
Я хмыкнула, представив чихающего графа, но упоминание о вине меня встревожило. Странная мысль зародилась в глубине сознания, но все никак не проклевывалась наружу. Но было что-то, связанное с вином! Но что именно? В день аварии я почти не пила, пару бокалов шампанского за несколько часов до того, как села за руль. Быть может, подсказка это как-то переплетается с Элизаветой?..
Так ничего не придумав, стала собираться на обед в честь собственного выздоровления. Вернее, меня, словно куклу, снова переодели фрейлины, на этот раз в зеленое с белым платье, в цвета династии Тюдоров. Я же ломала голову над загадкой и даже не протестовала против туго затянутого лифа и огромного воротника.
Серьги, колье, диадема, похожая на корону, возложенную на голову в Вестминстерском аббатстве, и – здравствуйте, я – Лиза, королева Англии!
Обед в огромном зале дворца прошел так себе. Нервно, одним словом. В бурных изъявлениях радости со стороны придворных и постоянных здравицах, которые меня крайне смущали. Я улыбалась и кивала, словно заведенная. Вскоре разболелась шея, улыбка прижилась на лице, словно мне сделали пластическую операцию по ее внедрению.
Наконец, все расселись. Я заняла место во главе стола, составленного в виде буквы «П». Справа от меня устроился Уильям Сесил, слева отвели место Роджеру, подозреваю, крайне смущенному оказанной ему честью. На него, определенно, пялились ничуть не меньше, чем на меня. Неужели сочли новым фаворитом королевы? Потому что старому – Роберту Дадли, сокрушительно красивому в черном наряде с белым воротником-фрезой, подчеркивающим смуглоту его лица, – места рядом со мной не нашлось! Я все время чувствовала его пристальный взгляд. Кажется, смотрел он не только на меня, но еще и на Эшама. Нехорошо так смотрел!..
Пожалела, что рядом со мной нет Кэти, но фрейлины сидели за отдельным столом. Зазвучала негромкая музыка, которую иногда перебивали голоса и смех – оказалось, еще какой-то народ толпился у входа в зал – то ли им не хватило места, то ли не прошли фейс-контроль. Тут слуги стали подносить к моему столу блюда, становясь передо мной на одно колено.
– Роджер, – прошипела я, чувствуя себя в полной растерянности. – Что мне со всем этим делать?
– Берите, сколько пожелаете, – тут же отозвался личный секретарь, – а оставшееся отправьте кому-нибудь за столом!
Я ужаснулась:
– И кому мне отправить пирог с олениной?
– Можно на тот конец, маркизу Пембруку. Он большой любитель охоты.
Еду все несли и несли. Рыба, мясо, рыба, мясо, снова мясо… Я чувствовала себя начальником общепита, ответственным за то, чтобы столики не пустовали. Графу Арунделу послала овощи – говорят, полезно для здоровья; маркизу Винчестеру – дичь, уж больно фамилия харизматичная. Лорду Дадли тоже отправила мясное блюдо, чтобы перестал пялиться на меня так плотоядно. Ну и дальше по списку…
Самой мне было не до еды, от вина я тоже отказалась. При одном взгляде на наполненный бокал тут же почувствовала недомогание, сродни тому, что терзало меня последние три дня. Помню, однажды я отравилась в ресторане, потом месяц рыбу видеть не могла. Может, прежней королеве подсыпали яд именно в вино?
Предаваться размышлениям мне не позволили. Музыка становилась все настойчивее и настойчивее, и, с моего разрешения, начались танцы. Тем временем я была занята беседой с послом Испании графом Ферией, причем на его родном языке. Оказалось, я не только свободно понимала испанца, но и отвечала без запинки.
Посол был колоритен. Черный с золотом костюм великолепно сидел на крепкой фигуре. Белоснежные кружева тончайшей работы украшали его манжеты. Белый воротник подчеркивал смуглый цвет лица графа. Я бы назвала его симпатичным, если бы не большой нос и не пугающие демоническим блеском черные глаза. Он давил на меня взглядом, потому что, подозреваю, главной его задачей было уговорить королеву Елизавету выйти замуж за своего короля. И он принялся за работу с решимостью выполнить ее любым способом.
Для начала граф Ферия заверил меня, что Филипп II от любви ко мне давно потерял не только голову, но еще и аппетит вместе с интересом к жизни. Бедный король не находил себе места, охваченный страстным томлением настолько сильным, что придворные опасались за его жизнь. Я чуть было не подавилась водой в бокале, которую пила вместо вина. Если не подводит память, то страстное томление, каким бы сильным оно ни было, Филипп благополучно преодолел и уже через несколько лет твердой рукой направил Великую армаду к берегам Англии.