Со словом нежным – мама.
Порою взрослых тешили,
А нежности вы знали мало.
Живя и видя вашу маму,
Беря её заботы и тепло,
Вы замечали редко сами,
Как всё с ней просто и светло.
Самое святое на Земле –
Это только ваша мама,
И самое простое на Земле –
Это тоже ваша мама.
Когда вам больно очень
Или просто в тяжёлом бреду,
Когда для терпенья нет мóчи,
Отгоняя кошмар иль беду,
Пересохшие губы упрямо
Шепчут, кричат или просят:
Мама… Мама! Мама?…
И образ её – мысли и боль уносит.
И боль, и бред смертельный,
Как чёрт от ладана бегут,
И затихает свист метельный
От силы тайной, коснувшейся губ.
Мама … Мама… вот, рядом она.
Но кто, кто она такая
И почему всегда одна,
И дума в ней живёт какая?
Да разве детям впору
Такой вопрос себе задать?
Мама есть, и нету спору,
Зачем за прошлое гадать.
Мама – всё, и быть не может
Без имени её ни торжества,
Ни праздника, – никто не сложит
С неё святого права божества.
О маме говорить не просто,
Как просто её звать.
Она всегда большого роста,
Её, как мир, при жизни не узнать.
Но позвольте мне не вдруг
Вам поведать про того
Чей пытливо-тайный дух
В вас живёт почти открыто.
Я рождён в суровом феврале
Под звёздным знаком Водолея.
Голодный год был на земле,
Но жизнь жила, мечту лелея.
Вся в ранах после боя
Страна вставала из разрухи.
Сквозь смерть прошедшим стоя
Казался хлебным вкус макухи.
Быть может не случайно
В Дербенте древнем я рождён.
Рабами, их тоскою и печалью
Он был когда-то навождён.
С волною Каспия седого
Я был младенцем обручён;
С волною ласковой, седьмою,
Но на разлуку с нею обречён.
Я обречён моей судьбою
На жизнь в тяжёлой маске.
Я обречён самим собою
На жизнь без нежности и ласки.
Откуда ж дикий парадокс,
И почему такая странность?
Я задаю не вам, себе вопрос
И потому отвергну краткость.
Я жить хотел в природе:
Любил – зимой тоску полей,
Возиться ранним летом в огороде
И слушать песни старых тополей.
Манил меня таинством лес,
Простором чистым звало поле.
Всё было просто, без чудес.
Я был собой на воле.
Хоть долго детство длилось,
Хоть грусти не было тогда,
Хотя смешна была пытливость –
Всё мило, всё памятно всегда.
И от себя уйдя однажды,
Чтоб мир и жизнь понять,
К себе опять придёт не каждый,
Не каждый сможет «маску» снять.
Личина та иль маска
Не обязательна, как шуба на бобре.
Но чаще жизнь – не сказка,
И забывают люди о добре.
И потому так трудно жить.
Порою просто невозможно
Творить с душой, а не служить,
И отыскать простое в сложном.
Тому причиной писанный закон
И закон неписанной молвы.
Кто с ними капельку знаком,
Тот чаще обращается на Вы.
Противоречья движут жизнь,
Она в борьбе их разрешает:
Кому на плахе голову сложить,
Кому любовью сердце разрушает.
А дни идут поспешной вереницей…
Всё в жизни у меня случайно.
И не поймешь, когда нарочно,
Когда нечаянно и отчего печально.
Увы, всё не во сне, всё очно.
Я в детстве знал отца – случайно.
И первая любовь пришла – случайно.
Живу порою, как овца – случайно.
И ваша мать меня нашла – случайно.
И лишь рождение своё
Я не могу назвать случайным:
Я выношен войной и муками её
И благодарен им, отчаянным.
Вы вспомните меня однажды,
Пытаясь жизни суть понять.
И быстротечных мыслей жажды
Вам никогда уж не унять.
* * *
Моя богиня
(Монолог – фантазия)
Стоúшь ты, как святая:
Златая цепь и крестик на груди.
Я подойду, условности сметая,
И помолю глазами: не губи.
Не губи, что не удáлось,
Желанья тленные прости.
Не погуби, о чём мечталось,
Желанья крест свой обрести.
У ног твоих я весь
И вымолвить не смею слóва.
Сияют нимб и божеская смесь, –
Знакомо всё и всё же ново.
Но что плохого в том. –
Скажи, моя богиня, –
Что ты расстанешься с крестом
И обретёшь земное имя?
Я назову тебя Наташкой,
А лучше – просто милой.
Утром принесу ромашки,
А в полдень – свежесть лилий.
Но вдруг земное надоест –
Что может быть с богами –
На этот случай средство есть:
Осыплю звёздными стихами.
Пока витаешь в облаках,
Идёшь по Млечному Пути
Земное высыхает на губах
И забываются земные смути.
Порядок в звёздах наведя
И в околоземном эфире,
Опять нисходишь до меня
И до всего, что в этом мире.
Опять я пред тобою на коленях
Молю глазами: не губи.
Я выжму сок из ёлочных поленьев,
И янтарём он засияет на девичьей груди.
* * *
Мои глаза
Ты взор пытливый бросаешь на меня,
Как будто я с другой планеты,
Но так спокойно, вдалеке, лицом не изменясь;
Как будто интересно, а интереса нету.
Ну, подойди, не бойся, ближе.
Не можешь? Тогда осмелюсь я.
Я голову склоню к тебе пониже
И лишь глазами тихо засмеюся.
Я засмеюсь от радости, увидев дорогое.
Родному рад и счастлив видеть,
Что остаётся неизвестность «за порогом»,
Что не смогу тебя обидеть.
Смотри ж в глаза мои,
Смотри, коль хочешь знать,
Зачем мне прелести твои.
Смотри, пока я не устану звать.
Смотри в минуты расставанья.
Когда беда моя хохочет.
Когда приду сквозь расстоянья.
Когда весна во мне клокочет.
В глазах моих – разлука.
В моих глазах – тоска,
А за ними – неожиданная мука
И печаль совсем близка.
У меня в глазах искрится солнце
И весны играет новь,
А за ними – к счастью светлое оконце,
И кого-то ждёт любовь.
В глазах моих – мятежность.
В моих глазах застыла боль,
А за ними – неразгаданная нежность
И мечтаний прежних соль.
И скорбь, и радость; и смех, и страх –
Всё, что может только быть!
Всё есть в моих глазах…
Но лишь одна сумеет всё открыть.
Смотри, любуйся, мучайся, живи!
Я счастлив буду, когда глаза мои
В тебе разбудят глас любви
Иль разметут сомнения твои.
* * *
Вернись
Ушёл любимый, уехал далеко.
Оставил, что имел и мог.
А я всё верю, верю глубоко,
Не нарастёт на сердце «мох».
Милый не сказал: «Прощай»,
Оставил всё, а сердце взял.
А я всё жду, чего не обещал,
Чтоб нежно зá плечи обнял.
Порой хочу забыть навечно
Твой взгляд, целующие губы…
И горечь слов, слетающих беспечно,
Порой казалось, помнить буду…
Но как хочу, чтоб ты вернулся!
Чтоб грудь дышала вольно,
Чтоб мне глазами улыбнулся,
Чтоб не было душе так больно.
Вернись же, милый недотрога,
Верни глаза свои – отраду.
Пускай исчезнет черная тревога
Назло судьбе и маскараду.
Разлюбить тебя нет силы,
Как музыку, цветы и солнце.
Мой милый, гордый и красивый!
Верю я, ты постучишь в мое оконце.
* * *
Лидии
Кто ты, пока не знаю;
Предполагать же не хочу.
И если в жизнь твою «влезаю»,
Прости, я за спиной не хохочу.
Я мысль святую не ловлю,
Чтоб ей отдаться, подчиниться.
И не могу сказать тебе «люблю»,
Хотя успел уже влюбиться.
За детский лепет ты прости,
Прости навязчивость мою
Обычным словом «глупости»,
Хоть не на коленях я и не молю.
Сейчас ты для меня загадка,
Какой пока не видел я.
Ты как вино: дурманяща и сладка,
И незабвенна, как мелодия.
Лидия – имя звучное, простое.
Звучит и льётся: Лидия,
Как речка, с гор врываясь на простор,
Как жизни вечная мелодия.
И если странно это
Звучит в моих устах,
Поверь: не отзовётся поле эхом,
И соловей не запоёт в кустах.
Доверчиво присядь мне на колени,
Доверчиво прильни к моим устам;
И верь, что мчат тебя олени
К желанным памятным местам.
А я запомню ласковые губы
И нежность верную твою:
Как обещают ненастроенные трубы
Прекрасный дар – мелодию свою.
Что будет с нами – неизвестно,
И положиться глупо на судьбу.
Душа томится, сердцу тесно,
Но ты скажи мне слово, и я уйду.
Уйду, как прежде уходил,
Отдавшись призрачной судьбе.
Теперь на это хватит сил:
Смешаться в будничной толпе.
* * *
Черная полоса
Огромным полагаю счастьем -
Владеть красивым женским телом.
Но всякий раз, обдав меня ненастьем,
Всё чёрным пишет жизнь на белом.
Так прочь лети, безмозглая ворона!
И клюв прикрой, сырок не потеряй.
И ты, кому досталася «корона»,
«Мазут» в людские души не швыряй!
Вот только б мне добраться
До жгучей истины моей;
Я б не стал в «дерьмо» мараться,
А жил бы страстно с беспощадной волей.
* * *
Путь к Звезде
Навряд ли кто поможет
К тебе дорогу мне найти.
А память сердца мысли множит…
И все к одной пытается свести.
Но если так случилось,