– Пошли отсюда!
И мы вернулись ко мне.
В конце концов мы решили не обращаться в Бюро Береженого Бизнеса или в полицию, пока не проведем собственного небольшого расследования. И к лучшему. Ни одного члена шайки, чье имя нам было известно, мы не нашли ни по одному записанному нами адресу. Доказательств, что такой человек действительно существовал, было сколько угодно, и все они жили по адресам, которые Джедсон выпытал у их товарища. Да только все без исключения отбыли неведомо куда в тот самый день, а то и час, когда их сообщник был убит.
В полицию мы не обратились, так как не хотели оказаться хоть в какой-то степени причастными к крайне неаппетитному убийству. Джедсон удовлетворился тем, что осторожно в устной форме сообщил главные факты своему другу в Бюро Береженого Бизнеса, который, в свою очередь, сообщил их руководителю отдела по борьбе с рэкетом – или кому там счел нужным.
Некоторое время затем дела у меня шли гладко, и я прилагал все усилия, чтобы получить за квартал хоть какую-нибудь прибыль. Я и вообще выкинул бы случившееся из головы, если бы иногда не забегал к миссис Дженнингс и не пользовался бы услугами ее молодого друга Джека Боди, когда мне раза два потребовалась малая толика коммерческих чар. Он проявил себя отличным специалистом – никаких фокусов и полный ажур.
Мне уже начало казаться, что я ухватил удачу обеими руками, как началась новая полоса неприятностей. На этот раз под угрозой оказался не мой магазин, но моя жизнь, а свою шкуру я люблю, как всякий нормальный человек.
Дома у меня водонагреватель установлен на кухне. У него есть постоянно работающая малая горелка и термостат, который зажигает от нее основную. Рядом – газовая плита, тоже с постоянно включенной горелкой.
Я проснулся ночью, и мне захотелось пить. Когда я вошел в кухню – не спрашивайте, почему я не свернул напиться в ванную, я и сам не знаю, – меня затошнило от запаха газа. Я кинулся к окну, распахнул его, а затем побежал в гостиную и открыл большое окно, чтобы создать сквозняк.
Тут словно ветер зашуршал, раздалось громкое «бууум!», и я обнаружил, что сижу в гостиной на ковре.
Я даже не ушибся, да и кухня не пострадала, если не считать пары разбившихся тарелок. Открытые окна дали выход взрывной волне, смягчили ее воздействие. Природный газ взрывается, только если он скапливается в закрытом пространстве. Как это произошло, мне стало ясно, едва я осмотрел кухню. Горелка нагревателя погасла, и, когда вода в резервуаре остыла, термостат включил подачу газа, который начал разливаться по кухне. Когда его накопилось достаточно для взрыва, он вспыхнул от горелки на плите.
Видимо, я забрел на кухню в последний момент.
Я предъявил претензии по этому поводу моему домохозяину, и в конце концов мы заключили сделку – он заменил газовый нагреватель на электрический, который я продал ему по себестоимости, и сам уплатил установку.
Газ, а не чары, а? Вот и я так думал, хотя не поклянусь, нет, не поклянусь.
Еще один случай, напугавший меня, произошел на той же неделе и, казалось, никак с предыдущим связан не был. Сухую смесь – песок и гравий – я держу в бункерах, установленных на бетонных опорах, чтобы грузовики могли подъезжать под желоба для погрузки. Как-то вечером, после закрытия магазина, я проходил мимо бункеров и вдруг увидел, что кто-то оставил совковую лопату в погрузочной яме под желобами.
Мои рабочие частенько не убирают инструменты на ночь, и я решил забрать лопату к себе в машину, а утром обличить виновника. Я уже собрался спрыгнуть за ней, как вдруг меня окликнули.
– Арчибальд! – произнес голос, удивительно похожий на голос миссис Дженнингс.
Понятно, что я обернулся. Но никого не увидел и шагнул за лопатой, как вдруг раздался дробный шум и лопата исчезла под двадцатью тоннами гравия.
Погребенный заживо человек может и выжить, но только не пролежав под двадцатью тоннами ночь в ожидании, что его хватятся и откопают. Очевидной причиной несчастья была усталость металла. А неочевидной?
Причины так и оставались вполне естественными, и все же две недели я то и дело наступал на банановую кожуру – и в буквальном и в переносном смысле. Десяток раз, если не больше, меня спасала только хорошая реакция. Наконец я не выдержал и рассказал миссис Дженнингс.
– Особенно тревожиться не стоит, Арчи, – успокоила она меня. – Убить человека чарами совсем не так просто, если он сам не занимается магией и не чувствителен к ней.
– Убить или напугать до смерти, не все ли равно? – возразил я.
Она улыбнулась своей неподражаемой улыбкой и сказала:
– Не думаю, что ты так уж перепугался, милый. Во всяком случае, ты своего страха не показывал.
Я уловил подтекст этих слов и накинулся на нее:
– Так вы следили за мной и приходили мне на выручку, так?
Она широко улыбнулась и ответила:
– Это мое дело, Арчи. Молодым вредно полагаться на помощь стариков. А теперь иди занимайся своими делами. Мне надо над этим поразмыслить.
Дня через два я получил письмо. Адрес был написан чуть дрожащим бисерным почерком. В нем было достоинство прошлого века. Видел я его впервые, но догадался, кому он принадлежит, еще не вскрыв конверта. Письмо гласило:
Дорогой Арчибальд, я хотела бы, чтобы Вы познакомились с моим высокоуважаемым другом доктором Ройсом Уортингтоном. Он остановился в отеле «Белмонт» и ожидает Вашего звонка. Доктор Уортингтон больше кого бы то ни было способен уладить то, что тревожило Вас последние недели. Вы можете полностью положиться на него, особенно в случаях, требующих принятия необычных мер.
Прошу Вас познакомить с ним и Вашего друга Джедсона, если Вам угодно.
Остаюсь, сэр,
искренне Вашей доброжелательницей,
Аманда Тодд ДженнингсЯ позвонил Джедсону и прочел ему письмо. Он сказал, что сейчас же едет ко мне, а я пока должен позвонить доктору Уортингтону.
– Можно попросить доктора Уортингтона? – спросил я, едва телефонист в отеле соединил меня.
– Я слушаю, – ответил хорошо поставленный английский голос с оксфордскими интонациями.
– Меня зовут Арчибальд Фрэзер, сэр. Миссис Дженнингс написала мне, что я могу обратиться к вам.
– Да-да! – Его голос заметно потеплел. – Буду очень рад познакомиться. Когда вам будет удобно?
– Если вы не заняты, я мог бы подъехать прямо сейчас.
– Погодите… – Он замолчал, видимо поглядев на часы. – Мне надо побывать в вашей части города. Не мог бы я заехать к вам через полчаса или чуть позднее?
– Чудесно, доктор! Конечно, если вас это не затруднит…
– Нисколько. Так я буду у вас.
Скоро приехал Джедсон и еще с порога начал расспрашивать меня о докторе Уортингтоне.
– Я его еще не видел, – сказал я, – но говорит он, как высокоученый английский профессор. Ну да он скоро будет здесь.
Через полчаса вошла моя секретарша с его визитной карточкой. Я встал ему навстречу и увидел высокого плотного мужчину с благообразным умным лицом. Одет он был несколько старомодно в дорогой костюм изысканного покроя и держал в руках перчатки, трость и большой портфель. И при всем этом был черным, как чертежная тушь!
Я попытался скрыть удивление, и надеюсь, мне это удалось: меня просто в дрожь бросает от мысли, что я мог допустить подобную промашку. Почему бы ему и не быть негром? Просто я этого не ожидал.
Меня выручил Джедсон. По-моему, он не выказал бы удивления, если бы яичница-глазунья ему подмигнула. Он взял на себя разговор в первые минуты, едва я их познакомил. Мы сдвинули стулья, сели и некоторое время обменивались вежливыми, ничего не значащими фразами, к которым прибегают люди, пока оценивают новых знакомых.
Первым о деле заговорил Уортингтон.
– Миссис Дженнингс, – сказал он, – дала мне основания полагать, что каким-то образом я могу оказаться полезным вам обоим или же одному из вас…