— Волк защищает ее.
Наблюдавшие за происходящим Зеландонии облегченно вздохнули, когда Волк опустился на землю и вновь встал рядом с Эйлой, приоткрыв пасть и свесив набок язык. У Волка был такой вид, что Джондалару показалось, будто он усмехается, весьма довольный самим собой.
— И он всегда так ведет себя? — спросила Фолара. — С любым… человеком?
— Нет, — сказал Джондалар. — Только с Эйлой и иногда со мной, если что-то его очень обрадует, да и то, только когда мы разрешаем ему. Он хорошо воспитан и никому не причинит вреда… если, конечно, Эйле ничто не будет угрожать.
— А как насчет детей? — спросила Фолара. — Волки обычно выслеживают слабых и мелких зверей.
При упоминании о детях, на лицах собравшихся отразилась тревога.
— Волк любит детей, — быстро сказала Эйла, — он опекает их и относится к ним с бережностью, особенно к самым маленьким и слабым. Он вырос среди детей Львиного стойбища.
— Там жил один очень слабый и больной мальчик, который принадлежал к Львиному очагу, — добавил Джондалар. — Вы бы только видели, как они играли вместе. Волк всегда проявлял к нему особое внимание.
— Ужасно странный зверь, — сказал один из мужчин. — Трудно поверить, что волк может вести себя так… не по-волчьи.
— Ты прав, Солабан, — сказал Джондалар. — Людям кажется, что он ведет себя совсем не по-волчьи, но если бы мы были волками, то его поведение не выглядело бы для нас странным. Он вырос среди людей, и Эйла говорит, что он считает людей своей стаей. Он общается с людьми так, словно они волки.
— А он умеет охотиться? — с интересом спросил мужчина, которого Джондалар назвал Солабаном.
— Да, — сказала Эйла. — Иногда он охотится самостоятельно, для себя, а иногда помогает охотиться нам.
— А откуда он знает, на кого можно охотиться, а на кого — нельзя? — спросила Фолара. — Как он, к примеру, относится к вашим лошадям?
Эйла улыбнулась.
— Эти лошади тоже члены его стаи. Вы же видите, что они не боятся его. И он никогда не охотится на людей. Но в остальном он может охотиться на любое животное по собственному выбору, конечно, если я разрешу ему.
— И он слушается тебя? — спросил другой мужчина.
— Всегда слушается, Рушемар, — подтвердил Джондалар. Мужчина недоверчиво покачал головой. С трудом верилось, что можно было иметь такую власть над сильным хищником.
— Ну что, Джохарран, — сказал Джондалар. — Как ты считаешь, можем ли мы вместе с Волком спокойно подняться наверх?
Подумав немного, мужчина кивнул.
— Однако, если начнутся какие-то неприятности…
— Все будет в порядке, Джохарран, — успокоил брата Джондалар и повернулся к Эйле. — Моя мать пригласила нас в свой дом. С ней живет еще Фолара, но у нее отдельная спальня, так же как и у Мартоны с Вилломаром. Правда, сейчас он в торговом походе. Она приглашает нас жить в ее центральном жилом помещении. Конечно, мы могли бы остановиться временно у Зеландони, в ее доме есть гостевой очаг, если хочешь.
— Нет, уж лучше мы поживем у твоей матери, Джондалар, — сказала Эйла.
— Хорошо! Мать также предложила повременить с церемонией знакомства, пока мы не обустроимся. Конечно, меня не нужно специально представлять, но нет смысла повторять каждому о нашем прибытии, если можно сделать это перед всей Пещерой.
— Мы уже решили устроить сегодня вечером импровизированный гостеприимный праздник, — сказала Фолара.